Время океана

Я помахал рукой у нее перед носом.

— Эй, детка, — при звуке моего голоса она дернулась и заморгала, — предлагаю тебе очнуться и поговорить со мной.

Алесса посмотрела на меня, но на ее лице не было ни тени улыбки. Да и взгляд какой-то тусклый…

— Что ты говорил? — пробормотала она.

— Я спросил, займешь ли ты мне денег в долг, и ты кивнула.

— Да?..

Она что, оглохла? Я рассмеялся, но потом устало вздохнул.

— Нет, я пошутил.

— Я не слушала, — честно призналась она.

Да, я сам только что говорил, что мы не друзья, не обсуждаем проблемы друг друга и все в этом духе. Но мне, очевидно, надо было узнать, что с ней и не я ли причина переменившегося настроения.

— А стоило бы. Что-то не так?

Она покачала головой. Я плотно сжал губы, нахмурившись. Не хочет говорить.

— Ты либо слушай, что я говорю, либо топай. Только время отнимаешь.

— Хорошо.

— В общем, о твоих способностях. Я бы сказал, что ты полный ноль, ведь ты слетела с доски в прошлый раз и чуть не утонула. Но это была не маленькая волна, а достаточно серьезная, и ты оседлала ее, хоть и не до конца.

Она снова кивнула.

— Я тут подумал… Мне кажется, будет неплохой идеей выставить тебя на соревнование, которое пройдет в следующем месяце. Оно для начинающих, тебе в самый раз.

Хилл ничего не ответила. Это показалось мне очень странным. Обычно живая и прыгучая, сейчас она потеряла всю свою энергию и слушала меня вполуха. Я нахмурился, но ничего ей не сказал.

Минут через двадцать я покончил с обедом, и мы покинули помещение, направившись к пляжу.

* * *

Солнце вошло в зенит, усердно нагревая любые поверхности. Пекло дико, и, хотя мы шли по городу, половина людей уверенно шагала в купальниках. Они ничего не стыдились, просто у нас так принято. Девушки без стыда шли в бикини, придерживая сбоку большие доски. Парни в одних шортах спокойно босыми ногами шлепали по асфальту. Загадкой оставалось только то, как они не обжигали себе пятки.

Мы уже минут десять шли молча. Это действительно напрягало, и я видел, что Алесса чем-то расстроена. Поджав губы, отвел взгляд и заметил у маленького магазинчика растущий куст цветов, больших и пестрых. В следующую секунду я наклонился, сорвав один, и жестом остановил девушку. Хилл удивленно окинула меня взглядом снизу вверх.

Я чуть склонился, убрав прядь платиновых волос с левой стороны ей за ухо, и вставил сбоку цветок. Благодаря прекрасному сочетанию розовых, белых и желтых пятен на лепестках губы Алессы стали казаться еще более розовыми, оттеняя румянец на щеках, а глаза вспыхнули золотыми искрами. Такое бывает, когда, например, человек с голубыми глазами надевает синее платье. Цвет глаз сразу играет по-новому. Бывшая девушка научила меня этому. Это называется «обыграть цвет».

Она вскинула брови, слегка опешив и дотронувшись до лепестков кончиками пальцев.

— Что это?..

— Плюмерия. Красивый гавайский цветок. Носи его на левой стороне.

Хилл снова задумчиво потрогала лепестки. Ее взгляд ожил.

— На левой стороне его носят девушки, которые не заняты и в активном поиске. А когда наденешь плюмерию на правую сторону, это будет означать, что ты уже занята и имеешь пару. Такой обычай на острове. Поняла?

Завороженно слушая меня, Лисс кивнула. Мне понравилось любоваться ею, когда ее украшала плюмерия. Хилл сразу приобретала потерянную где-то в Сиэтле женственность.

Я снова зашагал вперед, и она вместе со мной. Вроде бы я взбодрил ее, но еще недостаточно.

— Ты не говорила мне, что у тебя есть брат.

— Разве дядя не сказал?..

— Матте говорил, что у тебя есть брат-близнец. Но я как-то забыл.

— Он единственный, кроме дяди, кто остался у меня. Отец сам не свой… — За прошедшую минуту она ни разу не посмотрела на меня. — Не хочу говорить об этом.

Черт! Да что с ней такое? Знаю, я сам пытался усмирить ее. Но теперь мне стало неуютно в компании с такой Алессой. Она неправильная и странная.

Интересно, бывают люди, которым идет их дикость? Которые без живого блеска в глазах напрягают еще больше, чем в обычном состоянии? Я невольно задумался об этом, потому что в голове мелькнула мысль: «Хочу чокнутую Хилл обратно». Не знаю, как, но я уже привык к ее тупым шуткам и подколам. Смирился еще тогда, на пляже, когда вытащил из океана.

Меня бесило ее неуважение ко мне, несмотря на то что я старше. Но еще больше бесила эта флегматичность. Хотелось толкнуть ее в плечо и крикнуть: «Очнись!»

Мы уже добрались до берега. У входа на пляж я свернул направо, пройдя через небольшой пустырь, а потом кусты зарослей. Я не хотел находиться на берегу для туристов, где их целые десятки, и направился к той части пляжа, где были только местные серферы.

Пока Хилл по моему указанию раздевалась, я достал ей доску. Я тоже скинул джинсы и майку, оказавшись в купальных шортах. Солнце лизнуло лучами мою загорелую гладкую кожу, и я с удовольствием выгнулся, чувствуя себя в своей стихии.