Время орка

Наконец впереди показались тяжёлые створки двойной стрельчатой двери. День и ночь её охраняли двое мечников из личной гвардии графини Тибальд. На голубых эмалированных нагрудниках этих гордых стражей красовались рыбы-близнецы.

Ван Дейк не слишком любил бывать по ту сторону этих дверей. Он ни за что не пришёл бы сюда, если бы за ним не послали.

Молодой, смуглый как все южане, воин отворил одну из створок, жестом предлагая рыцарю войти.

Миновав привратников, Ван Дейк оказался в просторных покоях графини. Своды богато декорированного зала поддерживали изящные витые колонны, между которыми трепетали тонкие шёлковые драпировки. Гладкий как зеркало мраморный пол украшала искусная мозаика с изображением обитателей глубин. Высокие двери и окна, при необходимости закрывавшиеся тяжёлыми ставнями, выходили на величественный балкон, нависавший над бушующим далеко внизу морем.

Покои графини были невероятно красивы, но вместе с тем они как бы угнетали своим вопиющим великолепием.

— А, сир Ван Дейк…

Он чуть было не вздрогнул, услышав этот вкрадчивый лукавый голос.

Из глубины покоев вышла молодая и поразительно красивая женщина в одежде, которую едва ли сочли приличной при любом дворе королевства. Изящные линии её тела бесстыдно извивались при каждом движении. Смуглая, влажная от благовоний кожа лоснилась в солнечном свете, а узкие глаза островитянки были подведены тёмной тушью. Голову венчал искусно сработанный чёрный парик, украшенный элегантным золотым обручем с сапфирами.

— Миледи. — Придерживая рукоятку меча, Ван Дейк опустился на одно колено, склонив голову.

Да, графиня Фелиция Тибальд была прекрасна. Однако красота эта не могла обмануть Ван Дейка. Каждый раз, когда ему приходилось говорить с ней, он чувствовал, будто гладит ядовитую змею. Очаровательное и изящное создание, но вместе с тем коварное и смертельно опасное.

— Ах, поднимитесь, мой дорогой сир Ван Дейк, — её смех был похож на мелодичный звон серебряных колокольчиков, — или мне называть вас «лесным рыцарем»?

Унизительное прозвище, которым наградила Ван Дейка знать, не желая принимать в свои ряды человека низкого происхождения. Упомянув его, графиня наверняка хотела задеть рыцаря, но Ван Дейк не доставил ей этого удовольствия.

— Ваша милость может называть меня так, как ей вздумается, — покорно ответил он, поднимаясь с колена. — Вы посылали за мной?

Быстрее покончить со всем этим и уйти. Ван Дейк задыхался в незримых объятиях этих чужеземных благовоний. Он не хотел смотреть на неё, не хотел поддаваться её порочным чарам.

— Вы правы, — согласилась юная графиня, — я хотела, чтобы вы передали Каролине мои слова. Она едет с нами в Адамант на весенний королевский турнир, и это не обсуждается. У неё есть две недели на сборы.

— Но, миледи, мне кажется, что вы бы и сами могли…

— Простите, сир Ван Дейк, но я не помню, чтобы спрашивала вашего мнения, — перебила она его.

Текучая вкрадчивость её мелодичного голоса сменилась жёсткостью и холодом.

— Я более не смею вас задерживать, — продолжила она с интонацией, которой обычно отчитывают провинившихся слуг. — Вы свободны.

Поклонившись, Ван Дейк покинул покои графини, направившись в другой конец замка.

Ненавидел ли он её? Нет, но это не значило, что он готов был терпеть её постылое присутствие. Всякий раз ему казалось, что вместе с благовониями он вдыхает яд. Будто частичка мрака её развращённой души могла проникнуть в него вместе с этим тошнотворно приятным запахом, заполняющим всё вокруг.

С тех пор как два года назад умер граф Юлиус, двоюродный брат короля, Югом фактически правила графиня, пользуясь полномочиями регента при своём четырнадцатилетнем сыне Люциусе. Король пытался найти ей нового достойного супруга, но это оказалось не так просто. Тщеславная и гордая графиня не спешила делиться своей властью и свободой.

Ван Дейку не нравился Юг. Ему не нравилась эта жара. Ему не нравилась местная пища. Ему не нравились смуглые, суетливые и безответственные люди, что жили здесь. Но, что самое главное, ему не нравилась графиня, как и её наглый, избалованный сынок, унаследовавший все пороки матери.

С каким удовольствием он поселился бы в лесах Простора или отдал жизнь, защищая Предел, но судьба распорядилась иначе.

Почему же он всё ещё был здесь? Тому была лишь одна причина, и звали её Каролина. Тринадцатилетняя девочка была вторым ребёнком графини и младшей сестрой Люциуса. Однажды Ван Дейк спас её, за что и был произведён хранителем Юга в рыцари, а заодно и в пожизненные телохранители его драгоценной дочери. Поначалу новоиспечённый аристократ не сильно-то обрадовался такой «чести», но чем больше он узнавал это трогательное хрупкое существо, тем больше привязывался к ней. У него самого никогда не было детей, но близость Каролины, тонкий трепет её чистоты и добра затронули в нём какие-то потаённые душевные струны, о существовании которых суровый северянин даже не догадывался. Сам того не замечая, он уже не мог обходиться без неё, прекрасно понимая, что и она тоже нашла в нём верного друга и защитника, так необходимого ей после смерти отца.