Время орка

Закончив с умыванием, Ош утолил жажду. Срубив молодое деревце, росшее у ручья, он заточил его с одной стороны, соорудив одновременно и посох, и примитивное копьё. Рана в груди всё ещё беспокоила, и орку трудно было быстро передвигаться без дополнительной опоры. К тому же здесь можно было встретить зверя, от которого вряд ли получилось бы отбиться одним ножом.

Босые ноги ступали по мху и опавшей листве с бесшумностью бывалого охотника. В лесу Ош всегда чувствовал себя лучше. Здесь он провёл большую часть жизни, выслеживая добычу, собирая съедобные грибы, травы, коренья и ягоды. Даже на стоянке своего племени он никогда не задерживался так долго, как здесь, в лесу. К тому же, чего лукавить, в племени к нему относились не слишком-то хорошо. Невысокий, лысый как колено, Ош никогда не мог похвастать большой физической силой или боевой удалью, которая так ценилась среди его сородичей. Да, он неплохо обращался с копьём и луком, но на охоте, а не в бою. К тому же у Оша были маленькие клыки, которые даже не торчали изо рта, а орки всегда считали большие и острые клыки признаком мужественности и власти. Завершали картину его врождённые, несвойственные оркам любопытство и сообразительность – качества, никогда особенно не ценившиеся в племени. Скорее даже наоборот, порицаемые. Это были качества людей, а люди всегда были врагами.

Несмотря на всё это, теперь, когда холодный лесной ручей уносил в своих водах последнее напоминание о племени, Ош всё равно скучал по ним. Он не первый раз был в лесу совсем один, но первый раз он ощущал своё одиночество столь сильно. Больше не было места, куда он мог бы вернуться.

Где-то над головой ухнул и сорвался с ветвей огромный серый филин. В кустах юркнул мелкий пушной зверь, напоминающий лису. Макушки деревьев сгибались под дыханием северных ветров, заливая всё вокруг мерным шелестом. Этот ветер, спускавшийся сюда с холодных пиков заснеженных гор, приносил с собой весть о зиме. Хоть осень всё ещё была в самом разгаре, его кусачее дыхание обещало, что скоро неизбежно придут морозы, а вместе с ними – голод, болезни и смерть.

Лес жил своей тайной ночной жизнью. Обычно в такие моменты Ош мог почувствовать себя частью этого огромного живого существа, состоящего из растений, животных, грибов и крохотных созданий, копошащихся в листве, но не сегодня. Сегодня он был один, и даже бесконечному древесному морю северных лесов было не под силу утешить его.

Когда начало светать, Ош нашёл вековую приземистую ель, из тех, что растут преимущественно на самом севере, в горах. Расстелив на присыпанной жёлтыми иголками земле покрывало, он устроился на днёвку под её раскидистыми ветвями, как в шатре. Солнечный свет почти не проникал сюда, а именно это и нужно было Ошу.

Вдыхая сладкий смолистый аромат хвои, орк быстро уснул под пение утренних птиц, проснувшись лишь под вечер. Его разбудили, как ему показалось, голоса, которые он услышал где-то в лесу, неподалёку. Сначала Ош подумал, что звуки были частью его сновидений, но вскоре до острых ушей орка вновь донеслись отголоски криков и возни. Выбравшись из-под ели, он прихватил своё самодельное копьё и осторожно направился в сторону шума. Любой другой орк на его месте, вероятно, поспешил бы восвояси, но не Ош. Он был слишком любознателен, из-за чего часто попадал во всякие неприятные истории.

Тихо скользя между деревьями и кустарниками, он чувствовал, что теперь ранение в грудь гораздо меньше беспокоит его. Орки обладали поразительной способностью заживлять свои раны и увечья. Разумеется, так считали только люди: сами орки всегда воспринимали свою живучесть в порядке вещей. Соперничать с ней могло лишь второе их свойство – способность в короткие сроки приспосабливаться к самым неблагоприятным условиям. По сути, именно это долгие годы мешало людям полностью истребить жестокий и дикий народ, доставляющий королевству столько проблем.

Вынырнув из зарослей орешника, Ош замер. Глядя на землю перед собой, он медленно отвёл назад занесённую для шага ногу. Перед ним в траве хищно раскинулись ржавые стальные челюсти. Он уже видел такие штуковины раньше. Эти приспособления люди использовали для охоты, а орки частенько их воровали. Кровь рядом с ними была липкой и свежей. Ош опустил руку к тёмным каплям, чернеющим на пожухлой траве. Принюхавшись к потемневшим пальцам, он понял, что кровь принадлежала орку. В этот самый момент из-за деревьев раздался недовольный человеческий крик.

– Кусается, зараза! – ругнулся грубый мужской бас.

Пригнувшись, Ош со звериной прытью и осторожностью прокрался вверх по лесистому холму, поросшему елями и соснами. Сухая россыпь рыжих иголок делала это место похожим на огромный муравейник. С его вершины Ошу открылась панорама лесной тропы, по которой двигались четыре человека. Вернее сказать, людей было трое. Четвёртым был лохматый, облачённый в шкуры молодой орк. Ростом не больше Оша, он извивался и вырывался, тщетно пытаясь порвать связывавшие его верёвки. Судя по прихрамывающей походке, именно он и попал в капкан.