Время освежающего дождя

Будто его, садовника, кто в спину толкнул — зашатался и воскликнул: «Как раз такая есть! Моя жена уже много лет ничего не слышит и не говорит!» «Сам аллах подсказал мне остановиться у твоего сада», — улыбнулся ага Керим и приказал назавтра привести служанку. Так началось блаженство в семье измученного нуждой садовника. Умная Фатима притворяется так искусно, что даже Керим в неведении. О аллах, да не померкнет солнце над домом бедняка!

Старик сладко улыбнулся. Лишь бы аллах послал пленнику долгое пребывание в Гулабской крепости!

Внезапно садовник схватил под уздцы ослика и отскочил в сторону. На всем скаку Керим и его двое слуг осадили коней.

Узнав садовника, Керим удивился: почему так рано гонит ослика? Садовник объяснил свои опасения и досадную нужду купить жене новую…

Керим его перебил:

— Нет ли у тебя свежего винограда?

Оказалось, что есть. Керим спешился, обильно роздал виноград слугам, а сам ел столько, что садовник заметно бледнел, тревожно топчась возле корзины.

— Вижу, ага садовник, жаль тебе винограда, или, может, моего живота?

— И то и другое, ага Керим, ибо виноград предназначен для ага Дауда. А если вернуться за новым виноградом, персики могут испортиться.

Керим дал слугам абасси и погнал их в сад за виноградом. Напутствуя их, садовник просил передать старшей невестке, чтобы срезала только лучший.

Керим посмотрел вслед ускакавшим и спросил, что собирается садовник купить для ханум Фатимы. Выслушав, посоветовал:

— Роскошную не покупай, сарбазы заподозрят, что ханум Фатима совсем не глухая. А хан Али-Баиндур не любит, когда его обманывают, и расправляется жестоко.

Садовник стал цвета мелледже: сам аллах поставил сегодня на его пути ага Керима. Он, бедный садовник, совсем не купит новой чадры, — хорошо, не продал вчера старую. Давали три бисти, а он хотел пять, ибо новая стоит два абасси. Действительно, один шайтан мог подсказать Фатиме такую опасную глупость! Пусть благородный Керим посмотрит, разве еще нельзя носить старую? И, проворно выхватив из-под седла ослика заплатанную чадру, развернул перед Керимом.

Едва скрывая волнение, Керим смотрел на рвань, о которой мечтал уже давно. С видом знатока он брезгливо, двумя пальцами приподнял чадру с зеленой заплатой, в сомнении покачал головой: Фатима права, даже нищенке стыдно носить такую гадость. И, скомкав, далеко отшвырнул в канаву. Старик хотел броситься вслед, но Керим схватил его за руку. Он вынул три аббаси, за два велел купить ханум Фатиме подарок от него — праздничную чадру, а заодно еще и подержанную, чтобы сарбазы не слишком заметили перемену. Пусть обязательно пришьет девять черных лоскутов, а на спине такой же зеленого цвета, как на старой чадре.

Заплатив за съеденный виноград, Керим велел гнать ослика, ибо наступает жара, а ага Дауд не возьмет для знатного пленника лежалых плодов.

Хотя садовнику очень хотелось достать из канавы чадру, но — шайтан ее не унесет — можно прихватить на обратном пути.

Лишь только исчез садовник с осликом, Керим круто повернул, подскакал к канаве, схватил чадру, бережно сложил и спрятал под богатым дорожным плащом. Вот лучший подарок для царицы Тэкле!..

Нельзя было сказать, что сильнее жалит: гулабское солнце или муганский скорпион? Даже дряхлые банщики не запомнили такого небесного огня: в открытом бассейне клубился пар, а простыни высыхали на плечах.

Завтра пятница, правоверные смывали недельную пыль, дабы предстать в мечети перед аллахом чистыми.

Не потому, что Горгасалу нравилось обливаться горячим потом или толкаться в бассейне, а потому, что именно по четвергам здесь можно было услышать все новости, столь необходимые для двойной жизни, он был самым добросовестным купальщиком.

Обвязав бязь вокруг бедер, он шнырял по всем углам, где скупо лилась вода из кранов, прислушиваясь и приглядываясь. На угловой скамье, обматывая бритые головы мокрыми полотенцами, негодовали сарбазы: видно, Керим ничего не привез веселого из Исфахана и нет конца их томлению в этом гнезде шайтана, где пыль скрипит уже не только на зубах, но и в…

К ним подсел юркий курд: вот если бы найти жену царя гурджи, не пришлось бы после намаза восклицать: «Богатство! О врата нужды! Богатство! О имам Реза!» — ибо хан Булат-бек обещал двести туманов счастливцу, которому пророк Мохаммет поможет напасть на след носительницы звания жены царя. Уже нет в Гурджистан дорог, не изведанных лазутчиками. Там ее не нашли. Не знают о ней и слуги изменника Моурав-хана. Все пути мысли подходят к Ирану. Ищите, сарбазы, и вам дозволено будет посетить Мекку.

Впервые Горгасал вышел из бани раньше лавашника. Он готов был бежать, но шел медленно вдоль глинобитных раскаленных стен. Гулаби, казалось, вымерла — не слышалось ни голосов, ни лая. Все правоверные знали: в такой день солнце желало в одиночестве гулять на просторе. А когда какой-то человек осмелился пройтись по улице, то высунулась длинная оранжевая рука и ударила глупца по лбу. Мертвый три дня валялся у кипариса.