Время падающих звезд

— О, действительно, я красива? — затараторила она. — Я нравлюсь тебе? Скажи, я выгляжу так же, как жены на Земле?

Беседа начала забавлять меня. «Искусству притворства Вы научились тоже от меня?»

Ауль сделала недоуменное лицо. «Ты не веришь мне? Я тебе докажу…» Она подошла к стене, прикоснулась к какому-то месту. Сразу после этого послышался голос. Голос медленно и с расстановкой акцентов прочел алфавит и затем прокомментировал: «Из этих букв мы образуем слова. Мы различаем гласные и согласные…» Ауль выключила запись. Слова казались мне знакомыми, но где же я однажды уже слышал их? Через несколько секунд голос снова появился, сказал: «Мы добываем его посредством разведения различных животных, например, коров, быков, лошадей, свиней, овец, коз, кроликов, куриц…» В этот момент замкнулась цепь моих воспоминаний. Мой сон, мой голос. У меня появилась смутная догадка. Должно быть они изысканными методами погрузили меня в сон. А их знание языка? Как можно выучить язык так быстро?

Ауль сказала: «Мы лежали рядом, когда я изучала твой язык. Малые токи связывали нас, так я получила копию твоих знаний. Я все знаю о тебе, но я хочу еще научиться другому от тебя».

Не то, чтобы мне было противно представление того, что я лежал рядом с ней, но мысль о том, что она знала мои самые заветные воспоминания, была мало приятной. «Я только одного не понимаю», сказал я, «как я мог рассказывать о вещах, которым десятки лет?

— Все, что человек однажды осознанно или неосознанно воспринимал, остается в нем, даже в том случае, если он не хочет вспоминать. Эту сокровищницу воспоминаний можно отомкнуть и прочесть необходимый слой — это мы и сделали.

Ее доверительный тон немного примирил меня с этой довольно необычной кражей. В конце концов, у них было право знать, с кем они имеют дело. Кроме того, я был для них своего рода пещерным человеком… С облегчением я спросил: «Следовательно, мы сейчас действительно находимся в космосе? Могу я узнать, где мы находимся в данный момент — я имею в виду, над каким континентом мы сейчас пролетаем…»

— Мы находится рядом с Землей, — ответила она. — Хочешь взглянуть на нее?

Я робко кивнул. Рядом с Землей — это звучало как само собой разумеющееся, как будто мы на машине подъезжали к Дрездену. Ауль еще раз прикоснулась к стене. Я сделал шаг назад, когда в этот момент открылся свод купола. Я пристально посмотрел в расширяющуюся щель.

В первые мгновения у меня было такое ощущение, будто я посетил планетарий. Передо мной на черном фоне, словно шелк, как на ладони, парили небесные тела различной величины. Я подошел ближе, протянул руку в иллюминатор. Моя ладонь натолкнулась на стекло или нечто подобное. За этой прозрачной материей разыгрывался впечатляющий астрономический спектакль, который вызывал у меня восхищение и трепет. И ни следа Земли. Вместо этого в некотором отдалении парила другая планета, большая словно мяч для гимнастических упражнений. Насколько знаком был мне его вид, как часто я наблюдал его в телескоп. Это был Юпитер со своими многочисленными спутниками. Потеряв чувство равновесия, я сказал: «Вы же сказали мне, мы находимся рядом с Землей — но это же Юпитер!»

— Да, — сказала она, а там, желтая звезда под Альфагерцем — ваше Солнце. Рядом с ним вращается Земля. Позже я покажу тебе ее в телескоп. В данный момент она в апогее и находится в тени Солнца.

Находится в тени Солнца — так восхитительно было это словосочетание, но теперь я этого не замечал. Юпитер находился на расстоянии шестисот миллионов километров от Земли, в этот момент времени вероятно уже семьсот миллионов километров. Это она называла «рядом с Землей» — какие представления о расстояниях были у этих ребят? Я таращился на мнимый призрачный мир, взбудораженный противоречивыми ощущениями. На Земле не было ни одного космического корабля, который рискнул бы близко подлететь к этой гигантской планете. Даже автоматическому зонду понадобилось бы три-четыре года для того, чтобы подлететь. Сколько времени я уже нахожусь вдали от Маник Майя?

Потрясающее представление за куполом стало для меня ужасающими кулисами. «Как долго я нахожусь здесь?» выдавил я из себя. «Сколько дней прошло с того момента, как я ступил на борт — я имею в виду земных дней?»

Ауль напряженно подумала и затем ответила: «По точному расчету прошло два земных месяца, одна неделя и два дня».

Она произнесла это так любезно, словно хотел доставить мне большую радость. Больше двух месяцев! Меня бросило в дрожь. Почему бы не сразу две тысячи лет! Моя прежняя жизнь не состояла из одних только белых полос, я научился смиряться с окончательными и бесповоротными решениями. Однако же, теперь, когда мне стали ясны последствия моего положения, я был близок к тому, чтобы потерять самообладание. И дело было не только во мне. Я ушел оттуда не отставив ни строчки. Как это вынесла Йоханна?