Время падать, время летать (СИ)

Уже давным-давно стемнело. Вдалеке послышался то ли крик, то ли вой, но когда Блейз остановилась и прислушалась, стало уже тихо. Дожидаясь, пока троица поравняется с ней — живущее в ней нетерпение всегда ускоряло ее шаги, она смотрела на сверкающие в небе звезды — в небе, поразительно невинном для такого адского местечка, каким, во всяком случае, этот мир был раньше.

— Сюда бы байк, — вздохнула она.

В Бездне уж точно права никто не спросит. И никому не надо объяснять, что в прошлый раз ты выпила совсем чуть-чуть. Так, только чтобы не быть белой вороной среди крутых и взрослых студентов колледжа. Не казаться им маленькой и незрелой.

Вдруг подумалось о Шани. Кольнула тревога: как она там?

Блейз Морена редко привязывалась к людям. Но, странное дело, Мелкая ей нравилась. Пробивная — несмотря на возраст, с характером. Чем-то напоминала ее саму, совсем еще юную. Правда, Блейз и тогда, и сейчас такие оценки только снились. Она совсем не глупая, а вот усидчивости в ней ни на грош. Сидеть и зубрить? Зачем, когда есть байк, ночной город и рок, грохочущий в ушах? А еще есть парни и девушки, которые охотно принимают ее за свою, и дарят пропуск во взрослую жизнь, где ключевое слово — свобода.

К тому же дома… Дома не сиделось. Там был вечно пьяный отец и еще довольно молодая, но уже потерявшая былую привлекательность мачеха, которая пыталась залезть в брюки всем парням, которых Блейз приводила домой. Иногда она заигрывала с ними прямо в ее присутствии. А что такого? Блейз ведь малолетка. Тупица и прогульщица Блейз недостойна таких классных взрослых парней.

Удивили. Она росла с убеждением, что недостойна. Ничего. По определению.

Потому-то и вены как-то резала (неудачно), и глаза и губы малевала в черный цвет (просто отвратительно). И плакала по ночам в подушку, и писала стихи а-ля «я умру, а вы все будете плакать на моей могиле». Глупая старая Блейз. Никому и никогда это не помогало. Пока ты жалеешь себя, и у других не сможешь вызвать ничего, кроме жалости.

Вместо того, чтобы заползти в свою раковину и закрыться в ней, как это делали меланхоличные девицы вроде Лексы, она ожесточилась, нарастила броню и ощетинилась иголками. А еще научилась драться — чтобы уметь дать отпор и словом, и делом.

— Эй, быстроногая лань, — послышался сзади насмешливый голос Виктора. — Подожди нас.

— Слушайте… Я что-то вижу! — возбужденно произнесла Блейз. Вгляделась — точно, вдалеке рассыпались огоньки. — Свечи!

Она обернулась, чтобы обрадовать отстающих. И похолодела.

Кто-то странный, обряженный в серебристую шкуру, не поглощающую, а отражающую лунный свет, на мягких лапах крался за мистером Моррисом — как и прежде, он шел последним.

— Мистер Моррис… — Блейз поняла, что от охватившего ее ужаса едва шепчет. — Мистер Моррис, сзади!

Он обернулся. Наверное, в этот самый миг он смотрел неведомому хищнику прямо в глаза.

— Бегите!

Берджи рванул вперед, к тому месту, где стояла Блейз, Виктор — назад, к Моррису.

Вот только зверь, поняв, что его обнаружили, медлить не собирался. Он выпрямился во весь рост, и Блейз сглотнула: даже с расстояния хищник с серебристой шкурой выглядел устрашающим. Раза в полтора выше, чем тигр, на которого был неуловимо похож.

Моррис бежал, но и зверь не желал упускать добычу. Виктор и зверь добрались до Морриса почти одновременно. Почти.

Иногда мгновения решают все — в этом Блейз еще не раз предстоит убедиться.

Виктор хотел распороть живот хищнику в прыжке, когда тот стал уязвимым. Не успел — зверь приземлился на мистера Морриса, сбив его с ног. И, вцепившись в руку, стал остервенело ее рвать.

У Блейз не было ножа, не было мощных кулаков Берджи, который со всех ног припустил к школе и уже обогнал их всех. Все, что могло служить ей оружием — камни под ногами. И она воспользовалась ими — чтобы не убить, но хотя бы отвлечь.

Виктор в это время уже добрался до зверя. Когда он вонзил нож в мощную тушу, пронзив серебристый мех, Блейз испытала облегчение. Но оно тут же исчезло. Почему-то казалось, что это совсем не конец. Зверь выпустил руку Морриса из пасти. Но, когда Виктор занес нож для нового удара, который должен был прикончить его, он отпрыгнул в сторону. Моррис вскочил с обезумевшими от боли глазами.

Странно, но нападать снова зверь не стал — как сделал бы любой другой разозленный хищник. Наоборот, отполз в сторону, как можно дальше от Виктора и зажатой в его руках стальной угрозы… и принялся зализывать рану.

— Бегите! — закричала Блейз.

Долго уговаривать их не пришлось. Как только Моррис и Виктор поравнялись с ней, Блейз бросилась вперед, к спасительным огонькам. Трус Берджи наверняка был уже практически у баррикады, что сейчас было на руку им троим: велик шанс, что пока они доберутся до школы, проход уже будет открыт изнутри. С тех пор, как их навестила та неизвестная тварь, покорежившая шкафчик, внизу постоянно дежурила пара учеников, сменяя друг друга. Все это, разумеется, было инициативой мистера Зануды Морриса. В чем, в чем, а в планировании порядка он был хорош.

— Не отставайте, — кричал ему Виктор.