– Мо нигде навихнула. Пойдеш ты завтра рано до бабы Христи, нехай вона прыде да погледить, вона добре пособляе от звиха.
– Не пытауса ты часом, чы прыихау уге жыд коваль с Пиньська, чы не? Не, нихто не казау, мабыть еще нема.
– Ах, какой очаг (камин) красивый, наверно его недавно устроили.
– Нет, уже давно.
– А коляска какая красивая. Должно быть, мастер хорош был, когда так устроил.
– Коляска как коляска, да колеса что-то совсем не приходятся, кажется, немного за малы.
– Нет, это тебе так кажется.
– Ох, что ты говоришь! Неужели я не знаю, эти колеса делал Никита, так неужели он не знает, какие колеса нужны до этакой коляски. Небось, хорошо все сделано.
– А сколько я тебе должен денег?
– Вот я уже и позабыл, кажется 1 руб. 50 коп. серебром.
– Будто он и позабыл, а уже у меня третий раз спрашивает, да и не помнит. Разве у него память так коротка.
– Ах и гнется мой нож, верно с плохой стали сделал, как бы хороша сталь, то он бы не гнулся, даже и дерева не хочет резать.
– Слыхал ли ты такую сказку?
– Вот же ты меня испугал, даже я не вспомнил, на котором я месте.
– Зачем ты уворовал моего ножа? Ах ты злодей, вот я ж тебе дам (накажу).
– Ах, какой же ты скверный, зачем ты так испортил мой топор.
– Ах, кабы тебя моровая язва взяла.
– А по сколько ты платил фунт говядины?
– Вот я уже и позабыл: или по 5, или по 6 копеек серебром.
– Так ветер около ушей и ходит.
– А сыновей ты не будешь женить? А дочерей не будешь выдавать в замужество. На что же ты имеешь их годовать, отдавай, когда люди ищут.
– А с чего же эта скорлупа?
– Это должно быть с каштана, да какая красивая, как будто покрашена.
– Чего ты ищешь?
– А где наш котик?
– Вон где, под скамьею сидит, а ты и не видишь.
– Волова ли это кожа, или коровья?
– Должно быть волова, потому что весьма товста.
– Зачем ты это весишь? Это известно, что по 5 фунтов весит всякому человеку.
– А вот, как я взвешу, так буду знать. Ах кабы его паралич бросил (разбил, поразил), вот уже полфунта и недовесил (недодал), а у тебя как раз?
– Я не знаю.
– Ой, Господь с вами, зачем вам беспокоиться!
– Чего ты ко мне вяжешься? Чего ты от меня хочешь? Ну, уж и с тебя человек, черт (дьявол) знает, чего вяжешься, кажется я тебе обиды никакой не сделал, вот так и хочешь побраниться (ссориться). Отстань ты от меня, пропади ты лихой, это дьявол, да не человек.
– А куда ты эти дрова несешь?
– У комнату.
– Ах, какой большой бочонок человек понес, как он в силах его несть?
– Если бы ты мне сказал заблаговременно, то я бы постарался.
– Корова ушла в поле, да и заблудилась, а теперь ищи ее.
– Ты ли это меня звал?
– Нет, это я Григория, кабы он пришел ко мне.
– Ох, какой дед седой пошел, верно уж он весьма стар.
– Вот, не вам говоря, что-то мой жеребенок захворал, да так и неизвестно, что ему сделалось.
– Ах, какой ты удивительный человек! Ну куда ты пойдешь? Этакое время на дворе. Не лучше ли тебе переночевать, а завтра против дня (утром) и поехал бы, нынче дороги и следа нигде нет, это ты где-то заблудишься и пропадешь. Заночуй лучше, я тебе сказываю! А впрочем, если упряминка усиливается против, так поезжай себе с Богом. Ах этакая вьюга на дворе, а он и уехал, где-то пропадет на дороге. Ну что же ты ему сделаешь?
– На упрямого лекарства нет.
– Переплывешь ли ты на ту сторону реки или нет?
– А ты?
– Я, переплыву.
– Ой, смотри только, кабы где не утонул.
– Спрашивал ли ты Николая, сделал ли он наш топор или нет? Сказывал разве еще за неделю, ибо говорил, никак не найду времени.
– Вот теперь нашим Господам (Помещикам) и заботы мало!
– Почему так?
– Вот взяли деньги за лес, да разъезжают себе куда хотят.
– Помещик Помещиком, ему никогда большой беды нет.
– Идешь ли ты или нет? Вот, как-то трудно тебя трудно куда вызвать? Идешь, как будто не своими ногами. Такой молодой парень, а как вол поворачивается, хоть бы немного скорее. Ну, только, ну, поворачивайся!
– Слышал ли ты, как кто-то в лесу звал?
– Да, кто-то кричал, да только неизвестно кто, должно быть лесничий какой-то, быть может, в лесу кого-то поймал, что рубил дерево, а тот, может быть, ушел, так и кричит, догоняя.
– Да нынче-то и штраф большой за порубку, однако не боятся и воруют.
– Ах, как же ты любишь шутить? Почему ты не любишь, если с тебя кто начнет шутить?
– Почему, пусть издевается.
– Ах, какой ты умник. Небось, сейчас отвернешь нос, да и пойдешь бормоча себе под нос.
– Только ты, прошу тебя, не втыкивай своего языка, куда не следует, лучше ты помолчи, лишь бы я тебя не трогал.
– А что сынок, поедь ты нынче в лес, да наруби дров, да привези, ибо уже нет ни полена, а тут и праздники приближаются.
– Ох, когда же весьма топор тупой.
– Так возьми да наточи. Точило там лежит на угле около скотского сарая. Да не сиди только, ибо уже поздно.
– Если бы ты меня не звал, то бы я и не пошел.
– Не видал ли ты каната? Он лежал там под навесом.
– Нет, не брал.
– Так верно кто-то уже уворовал, ибо у нас таких мастеров есть немало, готовое убирать.