Время пастыря

Годы шли один за другим, как журавли в клине. В 1869 году к Платону из Хатынич переехала семья сестры Елены, чтобы помочь управляться с хозяйством. В это время Платон Максимович не только усиленно работает над сбором материала для грамматики, но и, не бросая своего прихода, преподает чистописание в Пинском духовном училище. Поездки в Пинск и обратно длинные и утомительные. Вдохновение черпал от того, что страница к странице прибавлялась в его труде.

Зимой 1871 года тяжело заболел и помер муж сестры Александр Полховский, который как бывший волостной писарь вел всю церковную бухгалтерию, много и полезно помогал в работе над будущей книгой.

Каждый год для Тихоновича был чем-то памятен, как бывает он памятным для любого священника. Скажем в 1886 году, году его пятидесятилетия, в Лунине было сыграно 15 свадеб. Никогда еще село не слышало столько колокольного песнопения под дугой, добрых напутствий и молитв с наилучшими пожеланиями.

Помогал сестре выдавать замуж и сам венчал в Лунинской церкви ее дочерей Екатерину, Марию и Ольгу.

Екатерина вышла замуж за учителя народного училища Трофима Корытько, Ольга тоже за учителя Платона Миронова, а Мария за местного фельдшера Ивана Суходольского.

Помимо этого был занят заботами о благоустройстве храма. Сделал на нем новую тесовую крышу, обшил снаружи сосновыми досками стены, исправил крыльцо и возвел из дерева новую отдельную колокольню.

В год завершения написания грамматики устроил в церкви и новый иконостас с новыми поместными иконами киевской работы. В алтаре положил дощатый пол, окрашенный масляной краской, а стены в алтаре и церкви окрасил часть масляной, а часть клеевой краской.

Он постоянно заботился и будет заботиться о храме, и в этом ему большую помощь оказывали и будут оказывать жители села. Скажем, что на 1891 год все проведенные починки будут оценены по тем временам в огромную сумму – 470 рублей, пожертвованную прихожанами. Отметим, что по штату, утвержденному Святейшим синодом в 1889 году, Лунинской церкви положен одноклирный причт. На содержание священника, церковнослужителей и просфорни от казны выплачивалось годовое жалованье в 534 рубля.

Настоящей жизненной трагедией станет для него скорбный факт: в 1908 году церковь обворуют. Как он переживал! Какую смуту носила его душа, и как обрадовался, когда полиция сообщила, что воровство совершили люди пришлые. «Я ведь знал, что никто из моих прихожан на такой зловредный проступок не пойдет».

В 1908 году пожаром будет уничтожено имущество просфорни Александры Голушкевич, одинокой престарелой женщины, которая последние двадцать лет со всей душевной щедростью служила в местной церкви. Тихонович сделает все, чтобы помочь ей преодолеть эту беду, свалившуюся на ее плечи на 84 году жизни. Деньгами поможет епархиальное руководство, кое-что соберут прихожане, свою лепту внесет и Платон Максимович.

* * *

В канун каждой Святой Пасхи Платон Тихонович ехал в Пинск. Так когда-то ездил его отец. Здесь по вековой традиции отправляли богомольцев в Киев – в Киево-Печерскую лавру. У пристани, растянувшейся вдоль Пины на добрый километр, красовались огромные новые челны. Их полешуки специально строили к этому дню, чтобы затем с выгодой продать в Киеве рыбакам с Причерноморья. На челны грузили провизию, нехитрый скарб, сено для лошадей, плыли в них и сами богомольцы.

Караван освящался перед дальней дорогой, с напутственным словом выступали благочинный и настоятели местных храмов. По пути к каравану добавлялись лодки из Турова, Речицы, Мозыря, и он вытягивался по Припяти и Днепру на километры. Повозки же ехали налегке посуху и напрямую. Обратно полешуки возвращались на повозках, везя приобретенные и освященные иконы.

В те дни Киев наполняли десятки тысяч паломников. Вот как описывался в статье «О киевском паломничестве», опубликованной в «Православном собеседнике» за 1864 год, этот праздник.

«В эти дни ближайшия к святыням Киева площади и улицы заполнялись густыми толпами странников, и одно из первых мест занимала в этом отношении Старокиевская площадь, где стояли один против другого Михайловский монастырь и Софийский собор. Здесь можно было увидеть не только представителей из многих сторон нашего обширного отечества, но из сопредельных православных стран: Болгарии, Дунайских княжеств и других. С раннего утра до позднего вечера беспрерывными вереницами они сновали тут между монастырем и собором. Все более было заметно странниц, так как женский пол в числе посещающих Киев богомольцев всегда составляет едва ли не две трети.

Большая часть женщин на том непреложном основании, что они, прежде всего, всегда и везде женщины, не упускали случая принаряжаться.

В особенности заметны были их головные уборы: четвероугольные рогатые кички орловок, кораблики калужанок, намитки малороссиянок. Последние пользовались случаем щегольнуть цветными запасками да желтыми и красными чеботами с подковками.