Время перемен

– Так я и рассказываю! Сделали зелье из нового ямчуга по старинке и засыпали столько же, так чуть стан не поломали. Зело сильнее вышло-то. Стали пытать, сколько чего туда класть, все согласно государевой воли. Таперича будет зелье одно для всего. Взамен шестидесяти фунтов старого зелья, для сорокасемифунтового ядра нового потребно только тридцать четыре фунта. Каково!

– Я уж думал, не дослушаю тебя!

– Так еще не все! Опять же, по великокняжескому указу, стали зелье это в зерна катать. Спробовали, значит. На энтот раз стан таки сломали. Хоть и меньше засыпали его, а все равно много. Кто же знал, что сильным таким будет. Оказалось, его всего надо-то теперь восемнадцать фунтов, а глаженого и того меньше! Так-то вот. Великий князь – это оно вот!

– Точно?

– Вот те крест! Мы сами пушки по его указу лили. Говорю же, жуть!

– Много ли наделали?

– Пока только пять, но скоро еще столько же готово будет, но больше лить не станем. По нашим меркам по другим дворам готовить будут. Нам же гафуницы и великие пушки мастерить приказано.

– Хоть отцу и не по нраву они пришлись, я их заберу все, а там посмотрим, что за зверство лютое эти пушки.

– Бросил бы ты, Михаил, дурью маяться с ними. Передадут их в Великий наряд, и дело с концом, – вмешался Воротынский-старший.

– Нет, отче, раз великий князь велел нам на них заехать посмотреть, значит, хотел, чтоб мы их в рати испытали. Вот посмотрю, так ли они хороши, как некоторые брешут.

– Не было такого, истинную правду говорю!

– Ладно, ладно. Когда все будут готовы, пришлешь в войско, для воеводы князя Михаила Воротынского.

Сходили они еще, по настоянию Ивана Михайловича, посмотреть на новую великую пушку. Поохали, поахали – и чего великому князю она не приглянулась? – да и поехали в войска.

Это надо же так облажаться! Сто штук пятнадцатипудовок сделать хотел. Половина войска только великие пушки бы таскала. Как узнал, сколько людей для доставки подобной, только восемнадцатипудовки, надобно, в осадок выпал сразу. Нужно 600 человек и 200 лошадей, не считая обслуги. На пятнашки ненамного меньше, если делать так же.

Пришлось наорать на мастера, не государь же виноватым должен быть, а орудие на слом. Каспар мастер-то отличный, но стрелочник должен быть. После по душам потолковали, думаю, отольет то, что нужно.

Нынешние великие пушки – это скорее можжиры, только длинные и стреляющие по настильной траектории. Диаметр ствола чуть не вдвое больше ядра. О прицельной стрельбе говорить можно только с допущениями, с дико сильными. Ядро летит куда-то туда, в сторону врагов. Попасть, это просто удача. Потому и лупят почти исключительно дробом, если в обороне, а при осаде – ну, в такую мишень, как город, промахнуться трудно, а вот в стену еще пристреляться надо.

Скорострельность меня раздавила. Два-три выстрела в день, так что порой пару дней надо для более менее уверенных попаданий. Энергия порохового заряда не теряется только потому, что между порохом и ядром находится своеобразная пробка. Деревянную чурку забивают. Выстрел происходит по принципу катапультного старта МБР. Как же все сложно!

Новые одноладонки лили уже по моим требованиям. Порох прижимают обыкновенной ветошью. Каленым ядром выстрел получается мощнее, потому что отверстие под запал заклепывается свинцом, вот и нет потерь пороховых газов, да и запал происходит не точечно.

Забавно, но в кино всегда запаливали раскаленным прутком, а тут кругом фитили. Поэтому как там гибли при Петре пушкари на испытаниях – загадка сия великая. Стрелять новым порохом стало безопаснее. Мякоть размазывалась по стволу и выгорала плохо, потому чистить его надо очень часто, иначе чревато. Можно подорваться. Это тоже снижает скорострельность, потом еще чурку забей.

Не успел поход начаться, а доброхотов хоть отбавляй. Перед Воротынскими на думе обсуждали, а надо ли вообще идти. Видимо, при этих словах я так сильно переменился в лице, что тему быстро замяли. А из-за чего? У нас, оказывается, ошивается Шиг-Алей. Это один из претендентов на казанский престол. Сейчас там царем Сафа-Гирей. Им он обязан был Булату, но стал вести жесткую прокрымскую политику, и чего-то не возрадовались казанцы, а вот недовольны стали многие.

Деятель сей, что возвел его на вершину, теперь стал в числе недовольных, только взад не так просто все вернуть. Потому и начались кружения у нас, типа приперлись послы от имени всей Казанской земли в Москву с просьбою, чтоб великий князь простил их и прислал под Казань воевод своих: «А мы великому князю послужим, царя убьем или схватим да выдадим воеводам; от него теперь казанским людям очень тяжко: у многих князей ясаки отнимал да крымцам отдал; земских людей грабит; копит казну да в Крым посылает».