Время перемен 3

– А дальше это стало уже смыслом охоты на вас, если хочешь, азартом охотника – переиграть врага и оставить свою метку. К тому же мы знали, что нас ждет в плену, значит, каждый был готов драться до конца, своего или вражеского. А твой брат так же хотел нашей крови, на наших 30 человек собралось порядка 400 воинов, разве это честный расклад. Ты думаешь, он просто бы убил нас, если бы взял в плен? Разделал бы так, как мясник разделывает барашка. Так что я таким способом мщу твоим соратникам за наших погибших ребят. Однако мы не издеваемся над пленными, в отличие от ваших людей, а обрезаем уши лишь у мертвых, которым уже не больно – это ты знаешь.

– Да знаю. К тому же слышал, как обычные люди о вас отзываются, поэтому и уважаю вас за это, как противников, – всех русских, кто идет в бой. Вы сильные духом люди, но только не тех, кто торгует вашей тушенкой на базарах.

– Настоящие воины, они знают, почем фунт лиха, поэтому и уважают достойного противника.

– Как погиб мой брат?

– Мы подготовили засаду на вашу засаду. Мой взвод пошел в разведку, чтобы выманить на себя ваши силы, когда оставленные нами наблюдатели засекли ваших наблюдателей. Мы так быстро драпанули, что ваши не успели замкнуть кольцо.

– Ха-ха-ха. Значит, тебя чуть было не поймали!?

– Ну да, заманили грамотно, но и мы не лыком шиты оказались. Скажу честно, ваши погоняли нас крепко, пока мы отступали к нашей засаде, а потом серьезно зажали на горе. Но вытянув вас в бой на целую роту, а не взвод, как вы предполагали, мы вызвали вертушки, которые и завершили ваш разгром. Если у твоего брата обрезано ухо, то мое отделение преследовало группу сбежавших командиров. Мы засекли их, окружили и уничтожили гранатами и из автоматов. Лично я в тот вечер никому уши не резал, я собирал трофеи, это кто-то из ребят отметился. Но скажу сразу, это мои люди и все это делалось формально с моего согласия, так что считай, что я сам ставил клеймо. Вот там и погибло несколько человек в черной униформе. Вроде был шейх Хаттан Бенгази, если правильно прочитал его водительское удостоверение.

– Шейх Бенгази, говоришь, это известный среди арабских наемников человек. Правда, сам стал уже староват, чтобы в полях бегать, но под ружьем у него много людей было, и власть имел большую. И еще, лидер группировки Халес остался жив, упав под стол. Остальных вы всех положили, тяжелораненые, скорее всего, умрут сегодня ночью.

– Не помогли ему его люди.

– Хорошо, шурави, я увожу своих людей, уходите и вы. Вот как оно бывает, пришел за твоей кровью, и отпускаю, потому что мой враг отпустил меня.

– Ну, кровью мы с тобой итак обменялись, так что считай, что кровниками, то есть братьями в борьбе за жизнь оказались.

– Точно, Виктор, братьями по крови оказались.

Он выдавил на ладонь немного крови из пореза. Я на свою ладонь тоже выдавил кровь из ранки, и мы пожали друг другу руки.

– Будешь в Пакистане, заходи в гости, брат.

– Будешь в Союзе, брат, тоже милости прошу быть моим гостем. А если серьезно, скажу лишь о том, что если узнаю тебя в бою, стрелять в тебя не буду.

– Тоже самое сделаю и я, а там на все воля Аллаха и твоего Христа. Если попадешь мне в плен, не бойся, никаких пыток не будет, я отпущу тебя, может быть, не сразу, но при первой возможности. Так что не лишай себя жизни.

– Спасибо, Зия, скоро мы уйдем из Афганистана, и здесь настанут новые времена и новые войны: радикальные исламисты – талибы и амеры. Прощай!

– Прощай, Виктор, я уведу погоню в сторону перевала. Так что уходи назад к Торе-Боре, а там на север.

Я потопал к своим, а Зия, припадая на ногу, поковылял к своим. Вот и такие встречи бывали в наших походах. Сильно болели ноги, все время, норовя подвернуться: «Вот гадский брательник, все-таки сильно ты меня ушиб, ударив по голени, но ничего, выберусь. Своих бы только найти».

Услышал, что впереди кто-то идет, приостановился, достав из внутреннего кармана трофейный «духовский» «Глок», который, как назло, запутался в накидке.

– Черт, оторвались от наших, куда топать теперь?

– На точку сбора номер один, куда же еще.

– Бугай, Хохол, свои!

– О, Кент, ты один?

– Пока да.

Отступая на точку сбора, мы зашли в тыл группе из семи человек, ведущей бой с кем-то из наших. В ночи попробуй отличить по внешнему виду переодетых «наших афганцев» от «не наших», но все что-то кричали на своем языке, поэтому мы быстро определились. Полетело две гранаты и сопротивление прекратилось, а мы, крикнув своим, что это мы, добили раненых. В группе были Шмель, Топтыгин, Мастак, Булочкин из второго отделения, он же Батон, и ТНТ. Однако, ТНТ и Батон были ранены, хорошо, что могли идти: ранения ТНТ было в руку, и посерьезней у Батона, пуля попала в ключицу – парня сильно шатало от боли и потери крови.

Мы уходили на север. Снова наткнулись на стрельбу – бежал одиночка, отстреливаясь, но тут же раздался выстрел второго.

– Кто это, один отступает?

– Вроде их уже двое, слышишь, слева кто-то присоединился.