Время перемен

Теперь надо было быть осторожной, соблюдать конспирацию, ничем себя не выдать. Кира понимала, что Григорьев не будет проверять, сколько и как она тратит их совместные деньги, отложенные на всякий случай. «Всякий случай», в понимании Олега Борисовича, были не только болезни и разбитая машина, но и удачно подвернувшийся случай выгодной сделки или покупки. Например, нежилое помещение, валюта по обвалившемуся курсу или часть чьего-то перспективного бизнеса. «Понимаешь, – говорил он Кире, – когда человек бежит из страны, отдает долги или вообще решил «завязать» с таким геморроем, как бизнес, он сильно не торгуется. Это самый удобный момент. Он уже все для себя решил. Ему хочется быстрее развязать себе руки. Ну или его подгоняют известные обстоятельства».

– Это какие же обстоятельства? – на всякий случай спросила Кира.

– Бандиты, – лаконично ответил Григорьев.

Кира и так знала ответ, спросила, чтобы подчеркнуть свое внимание к словам Олега Борисовича. Она уже давно поняла, что тот любит себя считать аксакалом в бизнесе. Что касается самой Заболоцкой, то она на эти деньги смотрела иначе. Она мысленно их разделила на три части. Первую часть – она считала – трогать нельзя ни при каких условиях. Эта часть – их гарантия выживания в возможной тяжелой ситуации. Вторая часть тоже не могла пойти на развитие бизнеса или какие-либо траты. Эта часть должна была обеспечить достойное медицинское обслуживание, если оно, не дай бог, вдруг понадобится. «Мало ли, вот бабушка у нас заболела, так в ломбарде все заложили!» – вспоминала Кира детство. Поэтому вторая часть может расходоваться только в случае тяжелой болезни. «Ангины, аппендициты и прочие пневмонии лечим на текущие заработки!» – говорила она себе. А вот третья часть предназначалась для преумножения богатства. «Не стоит ждать удобного случая, надо думать, генерить идеи и открывать новое дело. Нельзя стоять на одной ноге. А торговля хозяйственными товарами, хоть и в двух точках, это все же одна нога», – думала она про себя, подсчитывая доходы и обнаруживая иногда падение прибыли от торговли тазиками и вениками.

Кира была натурой любознательной, но эта любознательность была однобокой. Заболоцкую не интересовали открытия мировой науки, похождения геологов в горах Мексики или политические дебаты мировых деятелей. В газетах и других средствах массовой информации она изучала новости экономики и бизнеса. А еще она любила ездить по городу и наведываться в самые разные магазины, конторы, изучала спрос на услуги, прикинувшись скучающей богатой домохозяйкой. Именно поэтому этот ее разговор с Григорьевым за завтраком не был спонтанным или случайным. Это был плод многомесячных наблюдений, размышлений и подсчетов.

Олег Борисович знал, что просто так Кира разговоры не заводит, денег не просит. Еще он понимал, что сумма ей нужна не просто большая, а очень большая. Иначе разговор об их специальном счете бы не зашел. Поэтому он отвлекся от размышлений, как ему повезло с Кирой, и обратился к сути вопроса.

– Заинька, – сказал он, – тебе нужно много денег?

– Очень, – честно ответила Кира.

– А как же твой принцип «трех слоев»? Как быть с тем, что две части денег мы договорились не трогать?

– Я помню, постараюсь обойтись, но третью часть возьму всю. И, если понадобится, прихвачу вторую. Но все же постараюсь…

Григорьев посмотрел на Киру. Та выдержала взгляд. Олег Борисович прям-таки почувствовал, что Заболоцкая сейчас превратилась в пружину. Так она ждала его решения. Еще он знал, что она все равно возьмет деньги, но ей очень не хочется ссориться.

– Хорошо, если ты считаешь, что твоя идея жизнеспособна, поступай, как считаешь нужным. Я тебя благословляю и желаю удачи.

Кира посветлела лицом, разгладилась морщинка над переносицей.

– Спасибо тебе! Какое счастье, что ты все правильно понимаешь. Но, с другой стороны, ты же бизнесмен! Ты просчитываешь все моментально!

Григорьев расхохотался:

– Не подлизывайся!

– Ладно, не буду, – улыбнулась Кира. Она обрадовалась. Что все прошло без споров. «Очень тяжело начать дело, если надо с кем-то объясняться, мириться, под кого-то подстраиваться. И нечего Олегу в это новое дело соваться, только испортит все», – подумала она, вздыхая с облегчением. На Григорьева она посмотрела взглядом, полным любви.

– Олег, я тебя очень люблю, – произнесла она.

– Почему тогда замуж не выходишь? – спросил тот, размешивая сахар в чашке.

– Я не знаю, – честно ответила Кира, – наверное, время не пришло. Но это ничего не меняет. Мы – вместе.

Григорьев кивнул головой. Он знал, что Кира не врет. Она вообще, по его наблюдениям, всегда говорила правду. И это придавало уверенности.