Время перемен

Сказав, Люша замолчала как будто бы окончательно и упрямо-тупым выражением лица напомнила Александру глухонемую Агриппину.

– Знаете ли вы завещание Николая Павловича? – подумав, спросил Александр. – Там сказано, что доходами с Синих Ключей и прочего имущества мы с вами можем распоряжаться на равных правах. Пополам-с. Это вам понятно?

– Понятно, отчего же, – почти дружелюбно кивнула Люша (ни одного марушника с Хитровки это ее дружелюбие не обмануло бы. Но Александр вздохнул с облегчением). – Пополам. Поровну. На двоих. Но Синие Ключи – мои.

Александр явно старался сдержать раздражение.

– Что ж вы предложите – убраться мне теперь, все дела кинув на середине сева?

– Это как пожелаете.

– Вот как? Я, между прочим, после смерти вашего батюшки уже пять лет здесь в усадьбе мудохаюсь. Никак не могу курс в университете закончить.

– Это мне все равно.

– Да помню я, что вам все все равно! – воскликнул Александр. – Все, кроме вашей собственной персоны. И сейчас, и всегда было. Но попытайтесь и меня понять…

Люша широко раскрыла глаза и наклонила голову. Казалось, что незамысловатое предложение Александра ошеломило ее своей неожиданностью. И показалось интересным именно оригинальностью.

– Попытаться вас что? Понять?! Что ж, я готова попробовать, говорите.

Александр отвернулся. Вышвырнул скомканный прутик. На его лице появилось какое-то подобие чувства.

– Я пять лет обучался вести это чертово хозяйство. Сначала у меня ничего не получалось. Пепелище. Необходимость восстанавливать дом. Ненависть после солдатской расправы с деревней. Потом крестьяне и слуги меня в упор не видели и пытались провести, где только можно. Потом, абсолютно вопреки всему произошедшему, возникло что-то вроде культа «старых хозяев». В контексте этого коллективного бреда даже вы, Любовь Николаевна, внезапно оказались «кроткой и милой несчастной малюткой». Не знаю, что вы помните теперь из своего детства, но если хоть что-то помните, то согласитесь, что это определение к вам не подходит категорически.

– Пожалуй, – усмехнулась Люша, слушавшая Александра с напряженным вниманием.

– Прошлой осенью я впервые, продав урожай и расплатившись со строительными подрядчиками, которые восстановили дом и старую мельницу, остался в плюсе по деньгам. Пусть прибыль от Синих Ключей получилась небольшая, не идущая ни в какое сравнение с той, которую получал ваш отец до пожара, но она все-таки была, и я рассматривал это как свою победу.

– Что ж, отлично, вы сделались неплохим управляющим. От имения Лиховцевых много лет нет вообще никакой прибыли. Максимилиан рассказывал мне об этом… Но я слушаю вас!

– Что ж еще? – Александр казался растерянным.

– Это все? Удивительно!

Они как будто говорили на разных языках. Люша стряхнула с себя непонимание, как старый, тяжелый полушубок в жаркую пору. Отбросила в сторону.

– Я вас ни в чем неволить не собираюсь, – решительно сказала она. – Хотите – управляйте имением. Хотите – курс в университете кончайте. Можете даже разбойником на большую дорогу. Одно только – прежде вы, по батюшкиной воле, на мне женитесь.

– Что вы несете! – с досадой воскликнул Александр. – Вы отдаете себе отчет, о чем вы вообще говорите?!

– Отдаю прекрасно. Я знаю завещание моего отца. Синие Ключи – нашим законным детям. Быть посему.

– Любовь Николаевна, будьте же благоразумны. – Александр говорил спокойно и увещевающе, хотя желваки ходили у него на скулах, как коленки под одеялом. – Ведь вы уже не вздорный ребенок. Николай Павлович имел фантазии, за которые он сам только и в ответе. Мы с вами и прежде никакой особой приязни друг к другу не питали, а нынче, спустя пять лет, когда вы внезапно воскресли как черт из коробочки…

– Да не говорите же вы ничего! Зачем это! – с досадой воскликнула Люша. – Мне исполнилось семнадцать лет. Отец Даниил нас повенчает. Камиша будет подружкой, а если ей здоровье не позволит, так поповна Маша, наверное, согласится. Но если вам это иначе как-то видится, так я заранее согласна. Захотите, в Калугу поедем или в Москву. Мы с вами поженимся. Это определенно. А прочее проявится по порядку…

Александр взглянул на девушку с болезненным тревожным любопытством.

– Вы безумны, Любовь Николаевна, – сказал он. – Как прежде были, так и сейчас.

– Пускай. – Люша пожала плечами. – Думайте как хотите. Но женитьбе нашей это не препятствие.

Глава 16, из которой читатель вместе с Максимилианом наконец узнает, что же случилось с Люшей во время пожара в Синих Ключах

Дневник Люши (вторая тетрадь)