Время перемен

Испытание переломом. Как и для любого слабо институционализированного общества, переход власти от одной правящей группировки к другой в отечественной истории последних десятилетий оказывается тяжелым испытанием, которое обнажает и ставит под угрозу всю конструкцию властных отношений. Сейчас, когда проблема «наследования» верховной власти превращается в центральную тему российской общественной жизни, «переломный» кризис все явственнее находит свои отражения и в «зазеркалье» политически сфокусированного общественного мнения.

В феврале 2006 г. выяснилось, что 70 % российских граждан озабочены (половина из этого числа «серьезно озабочены») тем, что произойдет в стране после окончания срока президентских полномочий В. Путина в 2008 г. Поскольку ни персональный, ни политический расклад участников будущего электорального процесса пока неясен, уместно принять во внимание довольно устойчивое соотношение трех групп будущих избирателей: готовых поддержать любого кандидата, на которого укажет В. Путин («наследника», их около 30 %), принципиальных противников такого варианта (примерно 17 %) и неопределившихся (более 50 %, в их числе те, кто собирается сделать свой выбор в зависимости от обстоятельств, и затрудняющиеся ответить).

В марте 2006 г. «наследника» готовы были поддержать 38 % из одобряющих деятельность В. Путина, 10 % из неодобряющих, 52 % из числа неопределившихся.

«Баланс» успехов и неудач. Итоговые оценки достижений и упущений президента за все годы его пребывания у власти выглядят довольно жесткими (табл. 15).

Неприкосновенность или ответственность? В заключение стоит остановиться на полученном в марте 2006 г. распределении мнений о целесообразности предоставить неприкосновенность действующему президенту и его окружению после окончания конституционного срока. За предоставление неприкосновенности В. Путину высказались 39 % опрошенных (в том числе 45 % из одобряющих его действия и 52 % из «продолжателей»), против этого – 48 %, остальные 13 % воздержались. В отношении ближайшего окружения президента соотношение мнений – 17: 67. Напомним, что в 2000 г., после отставки президента Б. Ельцина, большинство опрошенных выражали недовольство избавлением его от судебной ответственности. Понятно, что речь шла тогда не только о личности лидера, которому пришлось пережить утрату массовой поддержки еще во время пребывания у власти, но и о традиционном для отечественной истории «сведении счетов» с каждым предшествующим политическим периодом, его идеологией, стилем, деятелями и т. д.

Таблица 15

Что вы назвали бы главным достижением В. Путина за годы его президентского правления? А в каких областях его действия были наименее удачными?

(в % от числа опрошенных)

Примечание 1[492]

Примечание 2[493]

В приведенном выше раскладе суждений можно усмотреть некоторую, возможно, пока не осознаваемую, предварительную внутреннюю подготовку российского общественного мнения к очередной «переходной» переоценке ценностей, в ходе которой вскоре вслед за ритуалом уважительных проводов ушедшей эпохи разворачивается кампания по ее разоблачению. Смена «караула» на высших государственных постах оказывается так или иначе, по крайней мере символически, связанной со сменой «спецконтингента» в отдаленных местах, в библиотечных хранилищах, портретных галереях и т. д. Оба компонента исторического прощания взаимосвязаны и используются – не всегда успешно – для самоутверждения нового политического поколения, каким бы оно ни оказалось. Мнимые отражения в зеркалах массового сознания тоже имеют свои судьбы.

2006

Особые люди

В советском новоязе трудно найти другой специфический термин, сравнимый по экспансивности с понятием «особый» (обособленный, отличный от других). Особый режим, особый порядок, особо важный, особо опасный, особо секретный, особые отделы, особые совещания (пресловутые «тройки»), особые папки – вплоть до особых магазинов и продуктов, сортов колбасы, пайков и т. д. Видимо, столь широкое использование меток «исключительности» свидетельствует о характере разобщенного, «разгороженного» языкового пространства. Социологически это пространство господства привилегий, льгот, разрешений, запретов, ограничений, репрессий. Именно в таком пространстве возникает жупел «вседозволенности» – кошмар сломанных перегородок.

Сами перегородки приобретают таинственно-сакрализованное значение. Попытки их объяснить выглядят столь же рискованными, как и попытки их преодолеть. Сама апелляция к «особому» считается объясняющей. Особая, исключительная судьба, история России, особый человек живет в России.