Время перемен (СИ)

Странник бродил по пустующим тоннелям и коридорам Заветного Города в полной темноте. Бродил без какой-либо цели. Просто так. Лишь бы занять себя хоть чем-нибудь, чтобы отвлечься от навязчивых мыслей о том, что уже сделано, и что ещё сделать предстоит… В особенности – для того, чтобы отвлечь себя от воспоминаний об Ольге, которые в последнее время стали всё чаще тревожить его память, вновь отравляя душу чувством вины и неизбывной тоской, которая, казалось, уже давно его покинула… Как долго он пытался убедить себя, что поступил правильно и просто не мог спасти Ольгу… Казалось – убедил. Но истина всегда побеждает ложь, а это убеждение было лишь самообманом, который помогал жить и не свихнуться от чудовищной душевной боли, которая стала его вечной спутницей с того самого момента, как он скрестил свой меч с мечом своей возлюбленной в зале контроля Зиккурата-слингера. Для него с тех пор прошло десять лет… И вот теперь он просто шёл куда глаза глядят, уходя всё дальше и дальше суеты и шума лагеря беженцев, занявшего огромные подземные площади древнего города, где получили убежище те жители Меридиана, которым удалось выжить…

Эхо шагов гулко разносилось по коридору, затихая где-то в далёкой тьме. Изредка, отражённые стенами, до слуха долетали уже совсем тихие звуки лагеря. А он уходил всё дальше, в вечные тишину и тьму. Было нечто неизъяснимо притягательное в том одиночестве, которое предлагали пустые коридоры и залы Заветного Города, отмеченные печатью древности и заполненные до краёв тьмой, которая была так же стара, как и сам город. Это было ни с чем не сравнимое чувство, которое возникает, когда ты в одиночку бродишь по улицам покинутого города-призрака, где сквозь растрескавшийся асфальт дорог проросла трава и кустарники, обветренные, с выщербленными или полуразрушенными стенами, здания угрюмо глядят на безлюдные улицы пустыми глазницами разбитых или сильно запылённых окон… Это чувство какого-то неестественного, потустороннего холода и опасности, вливающегося в душу, обволакивающего, окружающего со всех сторон; чувство собственника, возникающее от осознания того, что этот город твой, пока ты здесь, и исследовательский интерес, смутное, едва уловимое и даже гнетущее ожидание чего-то необычного и ощущение чужеродности самого города… Иными словами – чувство, которое испытываешь во сне, бродя по улицам казалось бы такого знакомого и вместе с тем непередаваемо чужого сюрреалистического города, где возможно всё и даже больше, чем всё…

И так, постепенно поддаваясь этому чувству, Странник уходил всё дальше и дальше вглубь Заветного Города. Сейчас его не волновала судьба беженцев…впрочем, раньше это его тоже не заботило – маги прекрасно со всем справлялись. Гораздо лучше, чем он мог сам.

Мысль сделала странный кульбит и в фокусе размышлений внезапно оказались четверо преступников, которых он решил использовать и контролировать. Зачем? Да – так безопасней. Именно это он и сказал магам, чтобы те согласились. Но это была причина, которая красиво звучит, которую можно озвучить перед другими. Была иная причина, истинная – стойкая неприязнь к Нериссе, которую Игорь знал слишком хорошо. Он прекрасно понимал, что чувствует колдунья в нынешнем своём положении. И это его радовало. Ему нравилось, что он может указать зарвавшейся третьесортной колдунье её место, сбить с неё ненужную спесь и чёрную гордыню, которая и стала причиной преступления бывшей стражницы. Остальные трое его не интересовали. За исключением, пожалуй, Седрика, которому он даже немного сочувствовал… И всё же, Странник вместе с тем надеялся, что сможет наставить этих четверых на путь истинный, хотя разум упорно твердил, что это уже невозможно. Но как бы то ни было – Игорь всё-равно имел намерение послать этот «отряд» в самое пекло при необходимости. Рано или поздно они не справятся…

Эта мысль заставила его остановиться. Словно прозрение на миг открыло ему глаза, и он увидел самого себя в самом начале пути, только собирающегося бросить всё, покинуть свой мир, оставить позади привычную жизнь и отправиться на поиски Ольги. Игорь смотрел на этого «себя» отстранёно, словно это и не он был, а совершенно другой человек, по странной прихоти судьбы как две капли воды похожий на него внешне, но совершенно иной в душе. Человек честный, принципиальный, немного наивный и романтичный, не способный предать, убить или солгать ради достижения цели… Сравнение оказалось не в пользу себя нынешнего и от этого на душе стало тоскливо, стыдно за самого себя. И ведь он понимал, что всё в его власти, что можно изменить себя… Но нынешнее «я» не желало становиться прежним…

Ассоциация.