Время перемен (СИ)

- … подлетаем к месту назначения, – камера вновь устремила свой взор на таёжные пейзажи в иллюминаторе – лес внизу, казавшийся сплошным изумрудным морем, начал постепенно редеть, стали появляться проплешины, абсолютно лишённые деревьев, а затем вертолёт развернулся боком, снижаясь, и удивлённым взглядам зрителей предстала гигантская, просто неимоверная просека посреди густого непроходимого леса. Она была настолько необъятна, что дальняя её часть скрывалась в утренней туманной дымке… А внизу покуда хватало взгляда раскинулась циклопическая стройка – повсюду копошились маленькие фигурки людей, тяжёлая техника самого разного назначения деловито сновала по своим делам, раскатывая в грязь траву, выкорчёвывала деревья, рыла котлованы, укладывала трубы, возводила дома, прокладывала дороги… Казалось, что кто-то решил за пару дней построить в таёжной глуши современный мегаполис… От созерцания этой масштабной стройки в самом центре Сибири возникало, тихой сапой выбравшись из глубин подсознания, странное чувство неестественности, сюрреалистичности происходящего. Такое же чувство испытываешь во сне, блуждая по Таинственному Городу, так похожему на все знакомые тебе города и одновременно непередаваемо чужому, и не похожему ни на один…

Наконец Нолт сообразил, что пауза выдалась уже далеко не театральной:

- Прошу прощения, дамы и господа… Но это… это действительно захватывает. Как раз сейчас мы находимся в «точке 217», как её обозначили в послании президента. Согласно договорённости, мы не имеем права разглашать координаты этого места, его точно положение. Это необходимая мера предосторожности. Во-первых, место контакта было выбрано таким образом, чтобы избежать наплыва любопытствующих и зевак, который неизбежно случился бы в обжитом районе любой страны. Во-вторых, и признаюсь честно – нам именно эта причина кажется главной – из достоверных источников нам стало известно, что именно здесь, в «точке 217» расположен тот самый секретный научный центр, где была создана и находится установка перемещения между мирами, допуска к которой сейчас требуют все учёные мира, – в этот момент вертолёт дёрнулся и замер, двигатели убавили обороты и стали затихать. – Мы только что приземлились, – прозвучал голос Нолта, подавшегося к выходу. Остальные репортёры уже были снаружи.

После полутьмы, царившей во чреве летающей машины, лучи восходящего солнца казались болезненно яркими – люди щурились и прикрывали глаза. Британские репортёры сразу отделились от группы вновь прибывших, и направились к другому вертолёту, нежившемуся на брюхе чуть поодаль – там тоже стояли несколько человек, один из которых приветственно махал рукой. Француз и немец незаметно удалились – судя по всему, каждый знал, куда идти, хоть вертолётов на огромной грунтовой посадочной площадке было уже десятка два, и через каждые пять минут прибывал новый.

- Итак, дамы и господа, – не унимался Нолт. – Мы находимся в «точке 217», где должен произойти первый в истории контакт людей с планеты Земля с иным разумом, – а в это же время оператор снимал панораму циклопической стройки – благо, что посадочная площадка была устроена на довольно высоком холме, вершину которого специально сровняли. С высоты птичьего полёта все эти люди, машины, дома и дороги – всё казалось каким-то нереальным и игрушечным, но здесь, на земле безстрастная камера запечатлевала лица, жесты, действия людей, которым, похоже, не было никакого дела до важности момента – они всё также продолжали делать свою работу. Все эти небольшие детали, невидимые с высоты, придали строительству человеческое лицо: вот о чём-то горячо спорят водитель экскаватора и человек в штатском, вот бригадир назидательным тоном раздаёт указания своим подчинённым, не стесняясь в выражениях, а какой-то строитель с растрёпанными волосами, проходя, бросил окурок и резво затоптал его, словно прошёл курс обучения «твисту» у Бывалого ещё в советские времена…