Время перемен (СИ)

Странник не верил своим глазам. Не мог поверить в то, что случилось, хотя и предполагал, что такое возможно. Надеялся на это, давая Т’хассу узреть истину. Его всё ещё мутило от нестерпимой боли во всём теле – хоть удар ящеров и был сконцентрирован на демоне, но ментальная атака была столь сильна, что в иных обстоятельствах могла бы вмиг распылить пару планет. Но даже против такой, сконцентрированной лишь на нём одном мощи, демон продержался довольно долго. Удар «по касательной» задел Странника и саму платформу с системой колец – в том самом месте, где секунду назад корчился демон, зияла огромная дыра.

А ярость и ненависть всё ещё жгли огнём душу. Случившееся не принесло облегчения и ощущения победы. Потому, что Игорь видел Джайну. Она недвижно лежала на полу. Бледная. Мертвенно бледная.

Она не дышала!

Всё было кончено. Но ведь он совсем не этого хотел! Не на это рассчитывал! А теперь снова потерял всё, за что боролся! В душе что-то оборвалось. Как укол смертельного холода.

Холод и пустота. Внезапно и сразу они заполнили его душу и овладели сердцем, не оставив ничего, кроме сожаления и вины. Если бы он мог сейчас закричать, то сделал бы это, но сфера держала крепко. По щеке скатилась слеза. Он видел Джайну, смотрел прямо на неё, бездыханную и неподвижную, а сердце его кровоточило. Её ещё можно спасти, он знал это… Но был безпомощен, не способен сделать даже этого…

Крик рвался наружу!

Отчаяние?

А шпиль раскручивался всё быстрее, облекаясь в световую вуаль. Далеко впереди, там, где сходился «туннель», забрезжил свет. Наконечник главного эффектора Левиафана раскрывался, продолжая посылать луч к Меридиану…

Гигантская туша космической станции была объята сетью змеящихся разрядов. Грозный и монументальный, Левиафан был готов начать завершающую фазу Изменения. Даже несмотря на атаку уцелевшей части союзного флота – все эти корабли уже были здесь изрыгая сияющую смерть из всех своих орудий. Но этого было не достаточно. Причудливая пляска света и тени. Разноцветные огни. Танец смерти и хаоса.

А флот ящеров, между тем, пока оставался на месте. На том самом месте, где его застигла Истина, переданная Т’хассом. Все они – все Шао’ссоры в этой системе и в галактике узнали страшную, дикую правду.

Шок.

Неразбериха.

Смятение.

И великая боль.

Флот стоял. Но все эти чувства сменились иным – жаждой возмездия, пусть уже частично и свершённого.

Но вот один корабль плавно тронулся с места. И направился к Левиафану! А затем другой, третий, четвёртый… И вот уже вся армада ящеров в боевом построении двинулась к станции!

Союзный флот развернулся, дабы встретить врага огнём… но вместо того, чтобы вновь вступить в бой, корабли ящеров прошли мимо! Они стали занимать позиции для атаки главного эффектора станции, луч с которого всё ещё буравил изменившийся до неузнаваемости Меридиан!

Меридиан… Он, укутанный силовой дымкой, преобразился. На планету он уже не был похож. Исчезли облака, моря и океаны, трава и земля, даже шуба атмосферы. Теперь это был гигантский шар из матово-чёрного материала, состоящий из множества прямоугольных частей, что безпрестанно перемещались вверх и вниз, влево и вправо, по кругу, вовнутрь или наружу, подобно гигантскому паззлу или усложнённой версии кубика-рубика. Границы между движущимися частями сияли бледно-зелёным светом…

«Прости меня! Прости меня, Джайна! Это я во всём виноват». Странник плакал. Потому, что ничего больше не мог поделать. Он плакал, но это не унимало боли в сердце. «Прости. Я втянул тебя в это… И не смог защитить. Прости!» – он не мог говорить, но он думал. Смотрел на погибшую возлюбленную и… думал, каялся, исповедовался. Страдал. Хоть это уже и не имело смысла.

А шпиль уже вращался столь быстро, что энергия вокруг него закручивалась в спираль. На его конце рос сияющий шар…

«Разве я был достоин твоей любви? Как? Господи, как ты могла меня полюбить? За что?»

Лишь тишина и молчание в ответ.

Ком подступил к горлу, а слёзы… Они не приносили облегчения. Только новую боль – с каждым новым взглядом на Джайну.

«Я всех подвёл. С самого начала подвёл. Ольгу, стражниц, Крутова, всех, кто погибли или пострадали из-за меня. А вот теперь и тебя подвёл. Господи, я не хотел! Не хотел, чтобы всё так вышло!»

А по шпилю от самого основания побежали молнии. Огромные, ветвистые, даже дотягивающиеся до «стен» туннеля-воронки. Скоро, очень скоро…

«Столько людей… И разве в итоге оно того стоило? Нет, чёрт побери! Ни хрена оно того не стоило! А я, осёл, тупо и слепо шёл на пролом… Я… Ирма была права. Я – чудовище. Если бы не я, ничего этого бы не случилось. Если бы не я, никто бы не погиб. Ты была бы жива, Джайна… А теперь всё кончено… Что же я наделал?!»

Грусть и точка становились всё сильнее и невыносимее. А пустота, возникшая в душе как только он увидел, что стало с юной волшебницей, всё ширилась. Чувство было таким, будто его медленно отключали, или превращали в бездушного робота, не способного чувствовать. Мир утратил все краски. Всё стало не интересно. Но… Неужели в этом сердце ещё осталось место надежде?