Время перерождения

Когда мы с ней впервые встречаемся и знакомимся, я откуда-то всё про неё знаю и понимаю, что я теперь пропал, мне уже не спастись. Тем не менее я не спешу бороться за свою жизнь, точнее, не могу этого сделать. Моя воля полностью парализована волей чародейки. Я безропотно позволяю хищнице соблазнить себя и увлечь на погибель. В её алькове мы наслаждаемся недолгим волшебным сексом, а затем дубль-Сисирина поступает со мной так же, как и с прочими жертвами. Первые минуты после своего развоплощения и последующей диффузии с женской сущностью я ощущаю себя одновременно двуполым. Я – это я и одновременно дубль-Сисирина. Первый и единственный в мире парень, узнавший, хотя бы на короткий срок, что это такое – быть женщиной. Настоящей, стопроцентной женщиной. Я чувствую, что близятся месячные; вагина и матка внизу живота пульсируют после секса и бешеной работы гидронасоса; влажная грудь, бёдра и промежность блестят от слизистых остатков развоплощённого Сэма; плечи непривычно ноют от тяжести налитых грудей, которые приходится таскать на себе весь день, а они довольно тяжёлые… Всё окружающее – воздух, погода, интерьер, одежда и даже секс, – воспринимается на женский лад. Я и мыслю по-женски. В голове рождаются парадоксальные умозаключения, подчинённые не логике, а эмоциональному настрою…

В эти мгновения на меня целиком и полностью снисходит понимание дубль-Сисирины, её мотивов и намерений. Передо мной раскрывается её духовный и физический мир, мельчайшие оттенки и особенности её личности. Теперь я знаю, кем она в действительности является, что она из себя представляет и почему занимается тем, чем занимается. Только вот закрепить это знание в памяти у меня не получается, я просто не успеваю этого сделать, потому что меня охватывает наимощнейший оргазм, намного более сильный и продолжительный, нежели дано испытать мужчине. Я буквально сгораю в нём, словно мотылёк в пламени свечи, и тогда уже окончательно перестаю существовать как субъект, как личность…

И вот какая последняя предсмертная мысль-мечта меня посещает: хорошо бы уметь регенерировать, подобно вампирам или оборотням, про которых, судя по книжным полкам, любит читать моя красотуля. Тогда бы я уцелел, ожил и восстановился после слияния с хищной чародейкой. Все колдунские ухищрения дубль-Сисирины были бы мне нипочём…

Несмотря на секс перед сном, я непроизвольно кончаю и просыпаюсь с липким стояком и мокрой промежностью. В темноте иду в санузел, подмываюсь и заодно облегчаю мочевой пузырь. Сисирина или действительно крепко спит, или ловко притворяется, чтобы меня не смущать. Я возвращаюсь к ней под бочок, обнимаю и снова засыпаю, на этот раз без сновидений…

ВТОРНИК

з) Разнарядка

На телефоне Сисирины звонит будильник. Мелодия звонка – песня «God is God» группы Laibach. Не могу сказать, вставал ли я когда-нибудь раньше по будильнику, я этого не помню.

Первыми почему-то активируются лицевые нервные окончания, чувствуя прикосновение чего-то мягкого, нежного и тёплого, сладко пахнущего девичьим телом. Мечта любого нормального мужика – просыпаться каждое утро, уткнувшись лицом в большую и красивую женскую грудь. Сомневаюсь, что мне когда-либо выпадало такое счастье и вот сегодня Сисирина наконец-то воплотила в жизнь эту мечту. Вторую самую заветную мечту, после взлома Мета-игры и её читерского прохождения. Теперь я буду во всём ей угождать просто из принципа (и из чувства благодарности, конечно), даже если того не будут требовать условия челленджа.

Сисирина сладко потягивается и пытается выбраться из моих объятий. Я не пускаю.

– Ну хватит, – сонно бормочет она. – Опоздаем на работу. А у тебя, между прочим, сегодня первый день…

Она вылезает из кровати, набрасывает короткий шёлковый халатик, расшитый a-la японское кимоно, и идёт на кухню. Мне очень хочется принять душ вместе с ней, но в её неполноценной ванне и одному-то тесно, так что с желаниями приходится, скрепя сердце, повременить. Я быстро ополаскиваюсь. Один. Сисирина в это время готовит завтрак – омлет с беконом, зеленью и помидорами. Вроде бы ничего особенного, но мне даже такого никто сроду не готовил, а если и готовил, я этого не помню.

Завтракая, Сисирина смотрит на ноутбуке армянский мультик «В синем море, в белой пене», где русалка с рыбьим хвостом и губастой рыбообразной головой поёт: «Оставайся, мальчик, с нами, будешь нашим королём!»

– Как он может быть их королём, – говорю я, – если король уже есть – папаша русалки, просидевший тысячу лет в бутылке? И что это за дочь, которая на протяжении всего тысячелетия не делала никаких попыток отыскать и освободить отца? Похоже, русалочке понравилось быть царицей и папашку своего она всерьёз не воспринимает…

– Любишь ты иногда подушнить, Сэм, – морщится моя кормилица. – Это всего лишь мультик, расслабься.