Время побежденных

Из отчета агента 18–15

Сбивает с толку то, что здесь все слишком необычно. Все Гиблые Земли — это сплошное отклонение от нормы; если здесь действует какая-то направляющая сила, она, нужно сказать, маскируется очень удачно. Предположим, это действительно какой-то враждебный разум… но тут полно разумной жизни. По какой-то непонятной причине Катастрофа вызвала направленные мутации, и многие из обитающих здесь животных приобрели зачатки интеллекта. Как отыскать среди всего этого хаоса тот, один-единственный разум? И где он укрывается? Может быть, это и вправду те загадочные демоны, о которых говорит наш проводник? Но откуда они взялись? И главное — чего они добиваются? Кто-то планомерно уничтожает цивилизации на всех планетах — но какое же нужно неизмеримое могущество, чтобы поставить себе такую зловещую цель? И почему тогда бок о бок с человеком стали возникать другие, новые разумные существа? Где тут логика?

Неужели мы когда-нибудь все-таки приблизимся к разгадке? Но даже если и так, что мы сможем сделать? Как сможем противостоять этой угрозе — даже объединившись с землянами? Неужели наше положение совсем безнадежно?

Гиблые Земли 7 ноября 2128 года

Проснувшись, я увидел, что наш проводник не терял времени даром: он смастерил нехитрое удилище и уже успел поймать несколько рыб. Не знаю, какие раньше тут водились рыбы, но эти были противными, розовыми, без чешуи и сплошь покрыты слизью.

Глаз у них тоже не было.

— Ты что же, думаешь, что они съедобны? — с сомнением спросил Хенрик.

Индеец как раз подсек очередную рыбу, и она шлепнулась рядом с шевелящейся кучей.

— Можно есть, — ответил он. Потом насторожился и показал на последнюю добычу.

— Всех можно. Эта — нельзя. Эта очень плохо.

— Не вижу разницы, — заинтересовался Карс, — они все одинаковые. Он вообще уверен, что это рыбы?

— А кто это может быть, дружище?

— Я думал, это такие большие черви. Глисты, да?

— Ну тебя к черту, — сердито сказал Хенрик.

— Хорошая рыба, — настаивал индеец. — Вся, кроме эта. Эта нельзя.

Он уже нагнулся, чтобы кинуть добычу обратно в ту вонючую лужу, откуда он ее выудил, но док остановил его и отобрал рыбу.

— Что ты делаешь? — спросил Хенрик.

— Хочу проверить ее на радиацию.

Он натянул резиновые перчатки и взялся за дело. Хенрик с интересом наблюдал за его неаппетитными манипуляциями.

— Точно! — с удовлетворением произнес наконец док. — Эта тварь здорово фонит. Ее и впрямь нельзя есть. Дай-ка мне еще вон ту, крайнюю!

— Зачем?

— Слово «контроль» тебе о чем-нибудь говорит?

Хенрик пожал плечами, но послушно исполнил роль ассистента.

— А эта в порядке, — заключил спустя несколько минут док. — Он прав. Ее можно есть. Она безвредна.

— Ты хочешь сказать, — удивился Хенрик, — что этот дикарь может отличить зараженную рыбу от нормальной?

— Угу, — подтвердил доктор, — похоже на то.

— Без дозиметра, на глазок?

— Уж не знаю как. Хенрик, они безвылазно живут в Гиблых Землях. Не умей они тут ориентироваться, они просто не выжили бы.

— В него что, дозиметр встроен?

— Я думаю, это интуиция. Шестое чувство. Наверняка они делают это бессознательно. Хочешь, давай у него самого спросим.

Он обернулся к индейцу:

— Как ты отличаешь хорошую рыбу от плохой?

Тот равнодушно пожал плечами.

— Никак. Просто знать. Все в племени это знать. Плохая рыба — плохо. Нельзя есть.

— Ясно? — сказал док Хенрику.

— Мутанты, — мрачно пробормотал Хенрик, — все они просто-напросто мутанты.

— Ты тоже мутант, — успокоил его док, — и я тоже. Все человечество — результат древней мутации.

— Какая мне разница, что стряслось в незапамятные времена? Теперь-то что происходит?

— А что происходит?

— Ты — ученый. Ты мне и объясни.

— Да ладно вам, — вмешался я. — Что толку ссориться на голодный желудок? Дай мне ножик, док. Я их хотя бы выпотрошу, этих тварей.

— Это не нож, а скальпель, — возразил док.

— От этого он хуже не режет.

— Жарить на горячий камень, будет хорошо, — задушевно сказал индеец.