Время покупать черные перстни

Не успел Межзвездный Охотник избавиться от очередного наваждения, как новое происшествие целиком завладело его вниманием. Какой-то шутник бросил под ноги танцующим копошащийся клубок. Во все стороны из него торчали мохнатые щупальцы. В помещении стал меркнуть свет, а клубок принялся распухать судорожными толчками.

Дамы завизжали. Кавалеры сделали два шага налево и шаг назад. Зурпла выхватил скорострельную машинку, пробурчав: «Эх, Лукулла бы сюда!», но стрелять не решился, опасаясь рикошетов и неудовольствия хозяина харчевни.

Присутствующих охватила паника, и только поддавшие «Вышибалз» не поддались общему настроению, продолжая наяривать что-то жизнеутверждающее.

— Спокойно! — крикнул Виктор Джонг. Он не успел выпить и трезво оценил обстановку. — Быстрее вырубите свет, если не хотите, чтобы эта мерзость раздалась до потолка и раздавила всех! Надо набросить на нее плотную светонепроницаемую ткань!

Охотник встречал подобных тварей на планете Кромешная Зга — квантующие светоеды усваивали все виды излучений в оптическом диапазоне.

Великое дело — инициатива, взятая на себя специалистом! Даже распоследний дурак знает, что нужно делать, если это ему подсказать. И еще. До чего замечательно, что современную музыку извлекают с помощью агрегатов величиной с паровую турбину! В чехол из-под полифонического вариатора можно было вместить не только квантующего светоеда, но и старину догматерия со всеми причиндалами!

Вдохновленные призывом Джонга посетители и ток вырубили, и чехол на светоеда накинули, и туш в честь спасителя сообща заказали. Бит-группа заказ охотно выполнила, но из-за отсутствия электричества пришлось двум бойким девицам в незатейливых платьях-одуванчиках крутить динамо, отчего туш прозвучал не так убедительно, как хотелось бы.

Кавалеры жали руку охотнику, дамы брали автографы. Подошедший хозяин просил заходить почаще и обещал установить у входа в заведение мемориальную доску.

— Ну, это уже ни в какие ворота не лезет! — возмутился Зурпла, буквально выдирая друга из чересчур пылких объятий какой-то экзальтированной особы. Особа распространяла вокруг себя изысканный букет не без градусов и упивалась своей жертвенностью. — Официант-самоубийца, потом светоед, сколько можно?!

— Ты прав, Кондратий! — согласился Межзвездный Охотник. — Две попытки на один интерьер — это слишком даже для бандита с большой дороги. Тревожный симптом! Верно говорил продавец Количества — Фингал с Подсветкой способен нарушить любой закон, включая и этические нормы! Где это видано, покушаться на убийство дважды в одном месте! Безобразие!!

Глава четвертая

— Граф, координаты Золотого Саркофага у меня в кармане!

— Не может быть?! — Граф как истинный аристократ встретил радостную весть и перестал рыдать.

— Да, граф, да. Я сбрил остатки некогда пышных кудрей со скальпа известного вам лица и скопировал вытатуированную на темени карту, хотя в нее из-за старческой пигментации вполне могла вкрасться опечатка!

— Боже милостивый, значит, Шарлотта снова сможет забрать из ломбарда фамильные драгоценности!!

— Граф, — встрепенулся Кураре, — вы слышали крик? Мне показалось, это голос мадам!

— Наверное, — граф зевнул, деликатно прикрыв рот ладонью, — ее опять похитили! Потом в качестве выкупа потребуют координаты нашей семейной реликвии… Боже, до чего это утомительно!

Граф Бронтекристи, «Убийство в морге»

Не успели земляне отойти от харчевни, как из-за угла выскочил заляпанный камуфляжем бронетранспортер. Этакий тест Роршаха для проверки воображения у умственно отсталых, но снабженный рубчатыми шинами повышенной проходимости и гроздью управляемых реактивных вопросов на турели поверх приземистого корпуса.

«Сейчас он нас протестирует!» — подумали Виктор и Кондратий одновременно. Экзаменатор на колесах долго не церемонился — он резко затормозил, турель со скрипом развернулась, и вопросы посыпались один за другим.

Здание осело и рухнуло. Сквозь грохот обрушивающихся перекрытий, сквозь встревоженные голоса жильцов с верхних этажей продолжала доноситься разухабистая мелодия и топот танцующих из харчевни «Замори червячка», лишившейся крыши над головой.