Время прощать

– Еще мне понравилась та часть фильма, где Мэрил объясняет Алеку Болдуину, что понимает: не только он виноват в разводе, – быстро заговорила Изабел, словно чувствуя: Кэт нужно, чтобы кто-нибудь сменил тему. Немедленно. – Мол, она считает, что тоже была не права. Я думала, что пытаюсь спасти нас с Эдвардом, но здесь, – она коснулась сердца, – я сдалась. Хотела чего-то, что он отказывался мне дать. Что само по себе было сложно, полагаю.

Джун кивнула.

– Все это сложно. И мне нравится, как в фильме показывают почему. Алек Болдуин в конце концов опять ее разочаровывает – по непростым причинам. Однако больше всего меня поразила невероятная близость всех членов семьи. Дети издают восторженные возгласы при виде друг друга, обнимаются и подбадривают. Им всегда нравится быть вместе.

– Мне кажется, сейчас мы на них похожи, – улыбнулась Кэт. – У меня возникает такое же чувство, когда я вижу вас двоих. А вижу я вас двоих постоянно.

Изабел и Джун засмеялись.

– За семью, – провозгласила Лолли, поднимая стакан чая со льдом.

Но смотрела она на дочь.

Джун обратила внимание, что Кэт избегает взгляда матери.

«Неужели Кэт встречается с доктором Виолой – Маттео?»

Все подняли стаканы и чокнулись.

Вид у Кэт был такой несчастный, словно ей хотелось исчезнуть, поэтому Джун встала и начала собирать у себя под ногами поп-корн.

– Почему, когда я ем поп-корн, всегда часть его роняю на пол?

– А у меня поп-корн, кажется, закатился в лифчик, – подхватила Изабел, выуживая оттуда зернышко кукурузы.

Лолли улыбнулась.

– А вам понравилась сцена, когда Алек Болдуин говорит Мэрил и детям, что они устроят киновечер, как прежде, что он сделает поп-корн?

Затем они принялись вспоминать, сколько всего фильмов уже посмотрели. Джун была уверена, что семь, но Кэт, видимо, благодарная за радикальную смену темы, прикинула, что вроде бы восемь, взяла и посчитала. «Мосты округа Мэдисон». «Дьявол носит „Прада“». «Мамма миа!» «Ревность». «Защищая твою жизнь». «Крамер против Крамера». «Открытки с края бездны». И теперь – «Простые сложности».

– Восемь фильмов с Мэрил Стрип всего за несколько недель, – подвела итог Изабел. – Мне никогда не надоест смотреть на ее лицо, наслаждаться ее выдающимся талантом. У нее невероятный диапазон. От самых серьезных драм до самых беззаботных комедий.

Джун кивнула.

– И эти комедии тем не менее заставляют здорово задуматься, потому, вероятно, что она такая хорошая актриса. По-моему, больше всего в «Простых сложностях» мне понравилось, что у Мэрил появился второй шанс понять. Что все ее возможные вопросы – как и что могло быть – получили ответы.

«У меня никогда не будет такого шанса, – грустно подумала Джун. – Мечта, за которую я держалась и, возможно, пряталась все эти годы, рухнула».

– Иногда не следует даже спрашивать, что было бы, если… – серьезно заявила Кэт, глядя на свое кольцо.

– Да, – прошептала Лолли срывающимся голосом.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Кэт.

– Вопросы «что если» могут в любом случае убить тебя, – сказала Лолли. – Я знаю, потому что… я… – Она посмотрела на дочь и отвернулась. – Когда-то у меня был роман. И в последнее время, наверное, из-за болезни, эти «что если» осаждают меня.

С глубоким вздохом она тяжело опустилась на диван, глядя в пол.

– Роман? – недоверчиво переспросила Кэт. – Когда ты была с папой?

Не поднимая глаз, Лолли кивнула. Кэт посмотрела на Изабел и Джун, потом села рядом с матерью.

– Что случилось?

– Это началось как эмоциональный роман… Теперь это так называют, – проговорила Лолли. – Роман сердца. Он жил у нас в гостинице. Приехал один, чтобы пережить только что закончившиеся у него отношения, и мы просто разговорились…

– И что же в нем было такого особенного? – спросила Кэт голосом, полным чувств, но без злости.

Лолли будто ушла в воспоминания.

– Рядом с ним я чувствовала себя другой женщиной. Той, какой всегда хотела быть – более умной, более веселой, более красивой, более сексуальной, более интересной. Не знаю, что именно в нем пробудило все это во мне. Может, то, с каким вниманием он меня слушал, как смотрел на меня – словно не мог оторвать глаз. Он приезжал каждые выходные, останавливаясь в другой гостинице, конечно. И за лето наш роман расцвел. Мы даже говорили о моем разводе с твоим отцом, Кэт. Всю ту осень и длинный холодный декабрь я думала об этом.

– Ты почти бросила папу, – прошептала Кэт. – Не могу поверить.

– А затем произошел тот несчастный случай, – вздохнула Лолли. – И в этом виновата я.

Кэт ахнула. Джун и Изабел уставились друг на друга.

– Виновата ты? – переспросила Кэт. – Да как такое возможно?

– В ту ночь, в новогоднюю ночь, когда моя сестра позвонила и попросила, чтобы один из нас забрал ее и Гэбриела, я разбудила твоего отца и попросила поехать его. – С ужасным стоном, вырвавшимся из глубины души, Лолли умолкла. – Я попросила его поехать, потому что тогда могла бы провести пятнадцать минут нового года с Харрисоном… по телефону. Закрыв лицо руками, Лолли заплакала.

Джун взяла Изабел за руку. Кэт в шоке смотрела на мать.