Время прощать

— По закону я в настоящий момент представляю интересы мистера Сета Хаббарда, которого больше нет среди нас, но прямо накануне своей смерти он выбрал меня своим адвокатом по делам наследства. Моя работа состоит в том, чтобы следовать его указаниям, представлять его последнюю волю и защищать его наследство. По контракту представительства я связан только с администратором наследства и больше ни с кем — ни с Летти Лэнг, ни тем более с ее мужем. Честно признаться, терпеть не могу этого типа. Не забывайте, это он нанял тех жуликов из Мемфиса, которые пытались прибрать дело к рукам.

— Именно это я и пыталась им объяснить. — Всегда лояльная Делл поставила перед Джейком тосты и оладьи из овсяной муки.

— И кто же теперь будет его адвокатом? — проигнорировав ее реплику, не унимался Нагент.

— Понятия не имею. Вероятно, суд кого-то назначит. Не думаю, что он сам может позволить себе адвоката.

— Сколько ему впаяют, Джейк? — спросил Рой Керн, водопроводчик, обслуживающий его бывший дом.

— Немало, как пить дать. Двойное убийство вследствие вождения в пьяном виде — это от пяти до двадцати пяти, в зависимости от сопутствующих обстоятельств. Не знаю, как все обернется на этот раз, но обычно судья Нуз в таких делах бывает жесток. Не удивлюсь, если Симеон получит двадцать, а то и тридцать лет.

— А почему не смертную казнь? — спросил Нагент.

— Смертный приговор сомнителен, потому что…

— Какого дьявола он сомнителен?! У нас два мертвых ребенка!

— …потому что это непреднамеренное убийство, он его не планировал. Для смертного приговора требуется убийство плюс что-то еще: убийство плюс изнасилование, убийство плюс ограбление, убийство плюс похищение… За совершенное Симеоном Лэнгом смертная казнь не полагается.

Эту информацию присутствующие приняли с недовольством. Взволнованная публика вполне могла повести себя как толпа, подстрекаемая линчевателями, но здешняя компания обычно успокаивалась после завтрака. Полив овсянку соусом табаско, Джейк начал намазывать маслом тост.

— Ростоны могут рассчитывать на какую-то часть денег? — спросил Нагент.

«Денег? — мысленно возмутился Джейк. — Как будто наследство Сета уже доступно и открыто для дележа».

Отложив вилку, Джейк посмотрел на Нагента и напомнил себе, что сидящие здесь люди — это его публика, его клиенты и друзья, и он просто должен их успокоить. Они не разбираются в юридических тонкостях и особенностях процедуры утверждения завещания, и их тревожит то, что может свершиться несправедливость.

— Нет, — мягко сказал он, — никоим образом. Пройдут месяцы, а то и годы, прежде чем деньги мистера Хаббарда будут выплачены, и сегодня мы даже не знаем, кто их получит. Судебный процесс поможет это определить, но любой вердикт наверняка будет опротестован. И даже если все деньги, вернее, девяносто процентов, в конце концов достанутся Летти Лэнг, ее муж не получит ни цента. В любом случае он будет в заключении. А подавать иск против Летти Лэнг у Ростонов нет оснований.

Откусив кусочек тоста, он быстро прожевал его — необходимо было контролировать ситуацию, а для этого рот не должен быть набит.

— Его не отпустят под залог, Джейк, это невозможно? — спросил Билл Уэст.

— Сомневаюсь. Залог может быть назначен, но скорее всего, будет слишком высоким. По моим предположениям, Симеон останется в тюрьме до тех пор, пока не будет либо достигнуто соглашение, либо назначен процесс.

— А что может быть использовано в его оправдание?

Джейк покачал головой, давая понять, что на оправдание надежды нет.

— Он был пьян, и имеется свидетель, так, Маршалл?

— Ага. Этот парень все видел сам.

— Я предвижу переговоры о заключении сделки по признанию вины и длительный срок заключения.

— У него, кажется, сын в тюрьме? — спросил Нагент.

— Да. Марвис.

— А что, если их поместят в одну камеру, они сколотят банду и будут жить в «Парчмене» припеваючи? — предположил Нагент, чем вызвал смешки в разных концах зала.

Джейк тоже усмехнулся и принялся за еду. Он радовался, что разговор ушел в сторону от его вероятной связи с Симеоном Лэнгом. Теперь эти люди разойдутся по рабочим местам и весь день будут обсуждать только трагедию Ростонов с внутренним осознанием того, что получили информацию от Джейка, человека, не принадлежащего ни к той, ни к другой стороне. Они убедят коллег и слушателей, что их приятель Джейк не является адвокатом Симеона Лэнга — самого ненавистного человека в округе Форд, остудят их опасения и заверят всех, что Лэнга точно надолго отправят в тюрьму.

Так сказал им Джейк.

Яркие лучи утреннего солнца проникли в конференц-зал через деревянные ставни и ровными белыми полосами легли на длинный стол. Где-то в глубине помещения беспрерывно звонил телефон, но всем было не до него. Каждые четверть часа кто-нибудь стучался в запертую дверь. Происходящая в зале бурная дискуссия начала затухать и в конце концов смолкла, хотя очень многое осталось недосказанным.