Время проснуться

— Правда? — Дашка едва заметно вздрогнула от мурашек, прокатившихся вдоль спины. Слишком искушающе звучал мужской шепот над ухом. — Придушишь меня в темной подворотне? Или утопишь в поролоновой яме?

Все-таки вокруг было немного лунного света, так что, вскинув взгляд, Дашка увидела темно-серые глаза. Сейчас кажущиеся почти черными. И снова в них таился некий намек на то, о чем она так часто думала.

— Зачем тебе это? — Ладон знал, что она поймет, о чем он. Да и Дарья знала, что она знает, что она поймет. От этого становилось чуть грустно, сердце сжималось то от надежды, то от сладкой боли.

— Ты настоящий.

— Странный изуродованный тип с мерзким характером и заморочками. Ты извращенка, девочка?

— Характер у тебя так себе. — согласилась Дашка. Она подняла руку и очень медленно, словно боялась отпора, коснулась шрамов на щеке. Зрачки Ладона расширились, отчего серые глаза парня стали совсем темными. Он почти собрался убрать ее руку, но отчего — то замер. Даже дышать стал осторожнее, словно боялся спугнуть присевшую ему на лицо бабочку.

— Не трогай. — шепот стал совсем низким, отчего у Дашки в животе что-то скрутило в приятной истоме. — Они ужасные, я в курсе. И уродство необязательно может быть снаружи, внутри его еще больше.

— Дурак. — Дашкин тихий голос мазнул его темным искушающим бархатом. — Какой же ты дурак, трейсер!

Они так и не поняли, кто первым решился на поцелуй. Скорее всего, оба, не в силах устоять перед искушением.

Ладон сильно прижал губы к губам Даши, заставляя их приоткрыться. После чего углубил поцелуй и чуть прикусил нижнюю губу девушки, заставив ее вздрогнуть и прижаться к парню, обхватывая его руками за талию.

Даша чувствовала как ее трясет. Она ощущала запахи осеннего леса и костра, прикосновение ветра к лицу, твердость коры дерева, к которому прижималась спиной. Но все эти ощущения казались тусклыми и невзрачными по сравнению с прикосновением его губи легким поглаживанием пальцев по плечам, пусть и скрытых плотной флиской.

Она поняла, что раньше не целовалась, а так, впустую тратила время.

— Эльдар. — имя невольным шепотом сорвалось парню прямо в приоткрытые губы.

И наваждение исчезло. Ладон разорвал поцелуй, продолжая прижимать к себе девушку. Сжимая ее плечи едва ли не до боли.

— Это было ошибкой.

— Правда?

— Знаешь почему? — Ладон дышал прерывисто и жарко, отчего у Дашки кружилась голова. — Я ведь вижу, что с тобой не получится легко и без обязательств. Иначе я бы уже тебя соблазнил.

Дарья чуть вздернула бровь, но решила промолчать. Просто машинально поглаживала его шрамы на щеке.

— Если я люблю девушку, то меня волнует не только секс. Совсем нет. Мне нужны ее мысли, ее чувства и желания. Знать все ее привычки и знать, что она в курсе моих. Заставлять ее краснеть при одном воспоминании о наших ночах. Чтобы ее душа и тело принадлежали мне. Чтобы она знала, что я всегда ее поддержу. И ждать от нее такого же отклика.

— Я тебя понимаю. И мне тоже это надо.

— Проблема в другом. — Ладон мягко провел большим пальцем по щеке девушки. — Я не уверен, что мне сейчас это нужно.

Он отошел в сторону и словно растворился в темноте леса. Оставив Дашку стоять и прижимать дрожащие пальцы к губам.

И сразу стало холодно. Девушке показалось, что осенняя ночь надвинулась на нее со всех сторон, обжигая ветром. Но почему-то стало смешно. Запрокинув голову, брюнетка уставилась на проглядывающие между голыми ветвями звезды и негромко рассмеялась. И только потом, чуть пошатываясь, словно выпила хорошего вина, направилась к палатке.

Ей бы психовать и расстраиваться после слов Ладона, но Дашка почему-то продолжала глупо улыбаться. А в душе все ярче разгоралась надежда. Надо парню или нет то, о чем он говорил, но равнодушной она его точно не оставила.

А это уже говорит о многом. Равнодушие убивает любую попытку достучаться до человека.

А в случае Ладона такое поведение уже говорило о том, что парень заинтересован Дарьей. Брюнетка уже поняла, что спешить не стоит, пусть ее трейсер «просыпается» постепенно.

Глава пятнадцатая

Где бродил трейсер и возвращался ли он в палатку Дашка так и не поняла. Когда она проснулась, то соседний спальник так и оставался пустым, а во втором сидел Макс и с кем-то беседовал по телефону. Судя по тону — со своей девушкой. Он подмигнул сонной Дашке, а та поспешила вылезти наружу.

Утренний воздух после теплой и чуть душной палатки показался обжигающе холодным и бодрящим. Приплясывая, Дашка натянула поверх флиски еще и яркую куртку, после чего заозиралась с плохо скрываемым нетерпением.

Лагерь просыпался медленно и неохотно: мало кто горел желанием вылезать из уютного спальника. Лохматая Эрика отчаянно зевала и осматривала свой шлем, у костра возился Крис. Судя по долетевшему запаху — готовил кофе. Там же — тут у Дашки екнуло сердце — на пенке сидел хмурый Ладон и не спеша пил что-то горячее из металлической кружки. Судя по взгляду и повышенной лохматости, он в палатку так и не возвращался. А при виде Дашки помрачнел еще больше, выплеснул остатки напитка в костер и ушел.