Время ранних разлук

Сказка поясняла, почему в озере Балатон все камешки похожи на козлиные коготки. Сказка старая, известная. Она напечатана в учебниках. Но каждый мальчик рассказывает ее, как выяснилось, на свой лад. Такие уж они тут импровизаторы!

…Давным-давно жила на берегу Балатона ведьма, у которой было стадо прекрасных овец. Гордилась она ими и говорила, что нет им равных на свете.

Но однажды на берегу Балатона появилась красивая молодая девушка. Она пришла не одна. За ней шли козочки. И у козочек были золотые коготки.

Злость и зависть охватили ведьму. С той минуты думала она о том, как погубить девушку и заполучить ее богатство.

Когда девушка вечером сидела на берегу у самой воды, старуха запрягла плуг шестью быками и пропахала канаву такой ширины и глубины, что девушка не могла вернуться к своему стаду.

Потом поднялась буря, разыгрался Балатон, и девушка погибла в его волнах. Вместе с ней погибли и козочки, которые прибежали спасать ее. В волнах погибла и злая жадная старуха.

Это было давно. Так давно, что от козочек остались только коготки. И они превратились в камешки…

Мальчик кончил рассказывать сказку, я дал ему форинт, и он побежал покупать мороженое.

А я в это время вспомнил о другом мальчике.

Он также бежал мне навстречу.

Все мальчики бегают одинаково.

Это было в разрушенном и сожженном немцами украинском городе Ямполе. Когда мы вошли в него, кругом дымились пепелища, торчали обожженные печные трубы. И вдруг навстречу нам, группе офицеров, выбежал мальчик лет шести-семи. Он был единственным жителем города Ямполя. Единственным!

Город уничтожен, нет в нем ни души. И вот одна только живая былинка-травинка, живой росточек — маленький мальчик, круглая сирота. Мальчик, неизвестно как оставшийся в живых… Он так же бежал мне навстречу, как бежали эти венгерские ребята…

В сказке зло наказано. Погнавшись за козочками, жадная старуха попала в волны Балатона и погибла. Пусть зло и в жизни всегда будет наказано, в каком бы обличии оно ни выступало. Пусть ребята всей земли радуются солнцу, едят мороженое, весело болтая ногами, и пусть никогда не повторится то, что я видел однажды в городе Ямполе.

НИЩИЙ С РЫЖЕЙ БОРОДОЙ

Долго-долго можно бродить по Будапешту. Любоваться городом с горы Геллерт. Осматривать чудо архитектуры — здание парламента. Шагать по тихим аллеям острова Маргит. Опуститься в метро — старейшее в Европе метро — и совершить поездку под землей в маленьком тесном вагончике, где кондуктор при отправлении запирает дверь на щеколду.

Пойти в Видам-парк — парк со множеством забавных и рискованных аттракционов, на которых визг и писк стоят с утра до вечера.

А устав, хорошо присесть за столик в одном из бесчисленных кафе. Их в городе так много, что кажется, весь Будапешт пахнет кофе и шоколадом.

Потом — дорога. В разные стороны мчатся из Будапешта туристские машины и автобусы. Едут на Север — в Карпаты, везут путешественников на Юг по тихим придунайским городкам, держат путь на юго-запад — к Балатону. И гиды рассказывают, рассказывают…

Гиды бывают разные. Одни ограничиваются тем, что сообщают: справа вы видите то, а слева это. Другие…

Впрочем, у меня был гид, наверно, самый хороший — будапештский журналист Бэрнат.

Каждый дом по дороге ему был известен. И обо всем говорил он с жаром, с увлечением газетчика.

— Хочешь, я покажу тебе детскую железную дорогу? У вас в Советском Союзе пионерские железные дороги существуют давно. Теперь есть и у нас. Вот увидишь — замечательная дорога! Кстати, познакомлю с чудесными ребятами.

— Теперь мы едем к замку Бори Ене. Это уникально! Большой замок, с виду похожий на крепость, построен руками одного-единственного человека! Бори Ене был инженером, художником и архитектором и строил замок сорок лет. В честь своей жены. Он очень любил ее! Вы увидите, сколько он сделал ее портретов! Он умер, а она еще жива, ей сейчас лет восемьдесят…

И мы вместе с Бэрнатом «инспектировали» детскую железную дорогу, побывали в удивительном замке Бори Ене, где на всех лестничных маршах и на стенах, ограждавших замок, стояли выполненные Ене скульптуры. Мы подолгу не отходили от полотен Бори Ене, на которых была изображена его жена.

Бэрнат познакомил меня с винодельческим институтом в Кечкемете и сказал:

— Этот институт основал Матиас Янош. Это был очень умный и веселый человек. Он «сочинял» вина и любил угощать ими других. Но однажды по соседству никого не оказалось, кого бы он мог пригласить. И он позвал машинистов с железнодорожной станции; Всю ночь гуляли машинисты у Матиаса Яноша, а на железной дороге возникла пробка… Но это, наверно, была шутка. Во всяком случае, Матиас Янош очень много сделал для славы венгерских вин…

Вот так мы и путешествовали с Бэрнатом.

И вдруг однажды на большой улице, улице со множеством магазинов, он сказал шоферу: «Стой!» — и, повернувшись ко мне, произнес:

— Посмотри на огромного рыжего старика, посмотри на этого нищего, который просит подаяния, запомни его. Я тебе потом расскажу о нем.