Время растущего льда

Уже в сентябре сильно похолодает. Холодать будет быстро. Осень не имела ничего общего с красивейшим воспеванием поэтов этой золотой поры. Осень здесь очень быстро превращалась в суровую зиму, радуя глаз своими волшебными превращениями лишь несколько недель. А дальше вся долина становилась одним снежным покровом, который вскоре обледеневал, и наступала зима, которая длилась почти десять месяцев в году.

Наступало другое время – время растущего льда. По-другому – последний месяц осени. Верхушки гор уже обледенели, и снежный покров быстро сползал, покрывая долину. Дул холодный северный ветер. Он беспощадно пронизывал насквозь и предвещал суровую зиму в этом году. Солнце еще пробудет на небе пару-тройку деньков, а потом первая снежная туча заволочет небо и не сойдет до самой весны.

Отлично зная климат этих земель, Ян очень спешил вернуться домой до первого снега. Проход через ущелье в долину, через которую ему предстояло пройти, был очень узким, и первый, даже небольшой, снег мог существенно усложнить путь. Обход мог занять еще несколько дней, а это риск, который Ян хоть и любил, но сейчас просто не мог себе позволить. Ведь он непременно должен был вернуться. При температуре до минус двадцати градусов и сильном ветре даже самый приспособленный и опытный человек мог не выдержать переход через перевал. К тому же снег, который уже покрывал горные хребты, сползал в ущелье, как лавина в замедленном действии.

Ян спешил как мог. Он загнал собак. Будучи нежеланным гостем в этом поселении, другого транспорта он не имел. Но, даже зная, что собаки могут не выдержать, Ян не останавливался. Холодало с каждым часом, но царившая в ущелье тишина гарантировала, что так стремившийся поскорее сползти вниз снежный покров продержится еще пару дней.

Последний перевал. В бинокль сквозь расстелившийся над долиной туман Ян видел проблески света от фонарей и тонкие струйки клубящегося дыма из печей уже почти родной деревни, и хотя дым был далеко, он уже грел душу.

Собаки совсем выдохлись. Ян решил сделать короткий привал. Он достал из полно нагруженных саней еду и накормил собак. Ему самому хотелось есть, но он решил терпеть голод до дома. Наступали сумерки. Ян планировал вернуться до темноты, но привал отнимал драгоценное время. Голод и сон одолевали его все сильнее и сильнее. Ему хотелось укутаться в теплые шкуры и поспать хоть немного, но он знал, что если ляжет сейчас, то может проснуться по другую сторону от снежного покрова, который рос на глазах. Медлить больше было нельзя, и Ян начал готовиться в путь.

Вдруг где-то в небе послышался шум. Ян вскинул голову вверх. Одетый в местную национальную одежду, преимущественно из оленьей шкуры, замотанный в теплый шарф, он немного приспустил его, сделав пространство для глаз больше, стараясь рассмотреть в небе хоть что-то.

Вдалеке в небе виднелась точка. Сопровождаемая гулом турбин, она быстро приближалась. Ян понял, что это самолет. Самолет быстро снижался, а за его хвостом тянулась лента дыма. Ужас охватил Яна, он понял, что от шума самолета еще такой свежий, легкий, не успевший обледенеть, чтобы остаться там до весны, снег непременно сойдет с горных хребтов. Ян не мог поверить в то, что он был так близко к цели и в одночасье станет так далеко от нее. Но самолет приближался. Ниже и ниже. Неизбежность.

С громким визгом, скрежетом и шумом самолет пронесся на брюхе несколько сотен метров по Верхоянскому хребту, который разделял два поселка – Томтор и Оймякон, до которого Яну оставалось совсем немного.

Столбы снега разлетелись из-под самолета, и эта снежная толща значительно смягчила аварийное приземление. В хвосте прогремел взрыв и переломил самолет пополам. Первая его половина продолжала двигаться, сметая препятствия. Самолет протаранил носом все ели на своем пути и, пронесшись так еще некоторое расстояние, остановился.

Все происходило совсем недалеко от Яна. Он с трудом удерживал в руках рвущихся в бег, испуганных собак и, не дрогнув, наблюдал за авиакатастрофой. Он думал, что самолет взорвется, но вскоре даже дым из турбин перестал идти, а огромная снежная толща, разрывая тишину, все же сползла в долину, преградив десятками метров снега дорогу домой. Все это случилось в какие-то считаные секунды, а после наступила полная тишина.

От боли и безысходности Ян устало опустился на колени, чувствуя, что все тело просто отказывается его слушаться. В голове промелькнула мысль о том, что он больше не хочет, не может бороться. От невероятной досады, что именно сейчас и именно так все сложилось, Ян будто провалился сам в себя на какое-то время. В чувства его привел теплый язык лайки, которая склонилась над его лицом. Она лизнула его едва просматривающиеся из-под шарфа глаза, и Ян открыл их.

Глава 2