Время решать

В тот вечер отставной генерал-полковник Гастон Февр вернулся домой поздно. Весь день он провёл в обществе одной сногсшибательной блондинки родом с Оритании, по имени Анжелика, вдвое моложе его самого и привораживающей взгляды всех мужчин вокруг. Прелестная дама была польщена вниманием генерала, но гонку ему задавала, как молодому, и только крепкое здоровье и отличная спортивная форма спасали Февра. Выручили они его и сегодня, дама осталась довольна и при расставании до завтра нежно поцеловала генерала в нос.

Переступая порог своего дома, Февр вздохнул с облегчением: ещё несколько минут — и в душ, затем спать, запасаться силами для завтрашнего свидания. Внезапно в его мечты вторгся грубый, безжалостный видеотелефонный звонок. Февр чуть не завыл от огорчения, и только привычка к дисциплине побудила его подойти к зловредному аппарату. В тот же миг глаза Февра широко раскрылись от удивления: звонил сам Президент, да ещё не отключил изображение!

— Слушаю, господин Президент! — отчеканил Февр, как в былые времена.

— Добрый вечер, дорогой Гастон! Как ваши дела? — голос Президента прямо источал мёд и благовония. Однако Февр вовремя вспомнил, что он в отставке, а завтра его будет ждать кое-кто поважнее всех президентов Вселенной.

— Благодарю, господин Президент, мои дела в порядке! — сухо ответил он, намеренно обращаясь к собеседнику по должности, хотя тот явно хотел придать разговору дружеский характер.

— Дорогой Гастон! Как вы знаете, я был против вашего ухода в отставку…

— Не знаю об этом ничего, — отрубил Февр. — Напротив, мне известно, что вы полностью поддержали в этом вопросе комиссию по Обороне и Безопасности.

— Вас неправильно информировали! — льстиво-слащавый тон Президента недвусмысленно показывал, что он хочет чего-то от Февра. Генерал-полковник пожал плечами: президент добивается чего-то от отставника? Ну и глупость…

— Господин Президент, это не имеет значения. Я ни на кого не обижаюсь. Я уже отошёл от дел в сфере безопасности Галлии и полностью переключился на свои личные.

— А что вы думаете о назначении на ваш пост господина Жерара Ларм?

— Генерал-майора Жерара Ларм, господин Президент. Впрочем, в момент назначении он, кажется, был бригадным генералом. Не помню точно. Очень компетентный человек, работает ювелирно, действует внезапно для противника, использует совершенно новые, нетрадиционные схемы. Могу только поздравить вас с этим назначением. Лучшей кандидатуры я бы сам не предложил.

— Но он незаконно получил звание полковника! — завопил неожиданно Президент.

— Как это — незаконно? — удивился Февр. — Он, правда, в момент присвоения этого звания был штатским, отставным рядовым десанта, но для подобных случаев существует процедура внеочередного присвоения звания. Насколько я знаю, утверждение внеочередного звания — ваша функция. Или я что-то забыл?

— Нет, вы правы, — недовольно проворчал Президент. — Но Колюш, этот пьяница и врун, ввёл меня в заблуждение! Сказал, что Ларм доктор наук!

— А разве нет?

— Он стал доктором только после того, как получил звание полковника!

— Простите, не понимаю. Его диссертация плоха?

— Не знаю, я не физик…

— Зато я немного физик. И я читал его статью, — спокойно произнёс Февр. — И Максен её читал. Статья крайне интересная, революционная. По справедливости, за неё должны были сразу дать докторскую степень, как Эйнштейну.

— То есть вы полагаете, что Ларм — идеальная кандидатура на пост главы Службы Безопасности? — упавшим голосом спросил президент.

— Безусловно. Я и сам когда-то подумывал назначить его своим заместителем. К сожалению, от этой идеи пришлось отказаться из-за его мнемограммы.

— А что с ней такое? — оживился Президент.

— Из неё как будто следовало, что у Жерара Ларм раздвоение личности.

— То есть он сумасшедший?! — радостно завопил Президент.

— Едва ли. К психиатрам он не обращался, а свою 'вторую личность' сознавал как иллюзорную, о чём прямо заявлял нашим сотрудникам.

— Что это значит? — озадаченно спросил Президент.

— Это значит, что Ларм не псих, — пояснил Февр, недовольный тем, что принятие душа всё откладывается. — Ни один псих не считает свои видения иллюзиями.

— Но разве у нормальных людей бывают видения, раздвоение личности?

— Почему же нет? Простейший пример — мираж, он имеет вполне физическое объяснение. Другой пример — хороший актёр или писатель, который настолько вжился в образ, что считает себя, скажем, Наполеоном при Аустерлице или Кромвелем при Марстон-Муре. Если какой-нибудь психиатр сочтёт это сумасшествием, то подобного врача следует сразу лишить диплома. В конкретном случае генерал-майора Ларм наиболее вероятной причиной раздвоения личности следует считать нагуали. Под их воздействие он попал во время одной из операций нашего десанта на Земле.

— А в чём проявляется его раздвоение личности? — уныло спросил Президент.

— Уже ни в чём, — со злостью ответил Февр. — Ещё до моей отставки он прошёл операцию по удалению ложной памяти, и с тех пор Ларм совершенно нормальный человек.