Время, ритмы и паузы

Можно сравнить время с вращающимся колесом: наше обыкновенное коллективное время, которое мы осознаем нашим самосознанием, представляет собой самое внешнее кольцо, которое движется быстрее других. Следующее внутреннее кольцо изображает эоническое время, движущееся все медленнее по мере приближения к центру. Это эоническое время отображается в идее года Платона или эпохах или Солнцах ацтеков — времени, которое длится бесконечно долго по сравнению с нашим обычным временем. Следующее и самое маленькое кольцо отображает illud tempus Элиаде, которое находится как раз на лезвии бритвы между временем и безвременьем, олицетворяя, как он сказал, «вневременной момент творения». Оно располагается как раз между невыразимой вечностью и началом эонического времени, а последнее представляет собой медленно движущуюся жизнь архетипов. И, наконец, мы видим дыру, неподвижный пустой центр колеса, который всегда остается неподвижным, вне движения и времени. Таким, например, является китайское Тао, которое находится вне ритмов Ян и Инь:

Было что-то, созданное без формы

,Что существовало до Небес и Земли,
Без звука, без содержания,
Не зависящее от чего-либо, неизменное,
Везде проникающее, неисчерпаемое[150].

Оно абсолютно пусто и неподвижно:

Оттолкнись в сторону Пустоты

,Крепко держись за Безмолвие.
…
Это возвращение к корням называется Тишиной,
Тао вечен и он владеет этим,
Хотя его тело приостанавливается, но не разрушается[151].

Западному мистицизму также известно об этом этапе полностью трансцендентного времени в момент единения с вневременной божественной сущностью. Одним из великих мастеров, который часто подчеркивал это, был Майстер Экхард. Он говорил:

«Святой Павел сказал: „Когда пришла полнота времени, Бог послал Своего Сына“… День становится полным (или оканчивается), когда он завершен… Очевидно, что времени не существует, когда случается такое рождение, поскольку ничто не может помешать ему так, как это может сделать время и живое существо. Очевидно, что время не оказывает влияния ни на Бога, ни на душу. Если бы время затрагивало душу, то она не была бы душой. Если бы на Бога оказывало влияние время, то он не был бы Богом. Более того, если бы время могло прикоснуться к душе, то в ней не смог бы родиться Бог. Душа, в которой родился Бог, должна избавиться от времени, а время должно покинуть ее»[152]. «Предположим, что некто обладает знанием и способностью подытожить сегодня все то время и все события, случившиеся за это время, которое составляет шесть тысяч лет, включая все, что дожило до своего конца, — это и было бы полнотой времени. Это — „сегодня“ вечности, когда душа в Боге воспринимает все вещи новыми и цветущими»[153].

Но из неподвластного времени Бога вытекает «поток благодати», который создает вечно сущее сегодня, так что Бог — это одновременно и спокойствие, и вечный поток.

Иллюстрации

1. По классической китайской традиции дракон олицетворяет созидательную динамическую силу Вселенной, мужской принцип Ян, который действует в мире невидимого и для которого дух и время являются полем деятельности (тогда как женский принцип Инь воздействует на материю и пространство). Ян создает начало, Инь — завершение. В центре можно видеть изначальную Жемчужину первопричины, из которой произошли все вещи. Смысл времени состоит в том, что в нем могут разворачиваться в четкой последовательности все этапы роста. Небеса (или Ян) находятся в мощном и непрекращающемся движении, которое по своей природе служит причиной всего, что происходит в одном едином синхроническом времени; и это, с точки зрения божественного, является судьбой. (Знак дракона на парадном верхнем платье императора, Китай, 1850–1875 г.г.)