Время рокировок

Недооценил я Салеха. И Голд ничего не почуял, что странно. Ладно я, мое дело на «том свете» было сначала с автоматом бегать, потом штаны в офисе просиживать, что так, что эдак – среднее звено. Но он-то вроде как профи? Беседовал же с ним, какие-то вопросы задавал.

Впрочем, какая теперь разница. Да и критичного в этом ничего нет. Ну, оказался человек не мастером по наладке теплосетей, а аналитиком крупной транснациональной корпорации – и что это меняет? Тем более мы вроде как друзья, а не враги. И еще – мозги в этом мире не последнее дело, но пока больше ценится умение быстро и ловко убивать. Потом все это поменяется, и умники снова выйдут на первый план, но вот только до этого «потом» еще дожить надо. Когда оно еще наступит…

– Удивлен, – утвердительно сказал Салех, с интересом наблюдая за мной.

– Если только маленько, – помотал я головой. – Кстати, ты же как-то говорил мне, что был немаленьким человеком на «том свете». Просто не уточнял, кем именно.

– Немножко лукавишь, – погрозил мне пальцем Салех. – Но совсем немножко. Да какая разница, кто кем там был. Важно, кто кем здесь стал. Я тебе больше скажу, Сват: мешает нам наше прошлое иногда. Мне вот мое помешало, да.

– В смысле? – спросил я и впился зубами в сочное прожаренное мясо.

– Ошибся я, – горестно вздохнул Салех. – Да не один раз, а несколько.

– Никак тебя изгнали? – Я даже жевать перестал. Если это так, то все плохо. – Что, с каганом не поладил?

– Не изгнали, – успокоил меня Салех. – Но из-за тех дел, которые сейчас начались в степи, возможны любые варианты. Ты кушай, а я тебе расскажу о том, где я просчитался и что происходит. А потом будем думать, как нам сделать так, чтобы и тебе, и мне было хорошо.

– Уже то хорошо, что эту фразу никто не слышит, – хмыкнул я. – А то что люди бы подумали.

Салех улыбнулся, показывая, что оценил эту мою незамысловатую шутку, и начал свой рассказ.

Салех с самого начала, как попал в каганат, тогда еще немногочисленный и только-только встающий на ноги, оценил его потенциал. Харизматичный лидер, культ силы, возвращение к истокам степной культуры – все, как мы и предполагали. И он, используя свои навыки, достаточно быстро пролез наверх, благо тогда это было сделать несложно.

Вот только двух вещей он не учел. Точнее, учел, но недооценил. Первое – что у великого кагана так быстро снесет крышу от свалившегося на него объема власти. И второе – что культ силы, к которому он тоже приложил свою руку, тщательно его взращивая, подомнет под себя кто-то другой.

А другой нашелся. Некий Асланбек, который на «том свете» возглавлял армию в одном из небольших государств, входивших в состав Семи Халифатов, и оказался он куда как шустер. Этот бравый вояка прибился к каганату не так давно, но карьерных успехов достиг просто фантастических. Он действовал последовательно и крайне жестко, захватывая власть. Для начала он подмял под себя все вопросы воинской подготовки новичков, затем возглавил аль-арсиев – личную гвардию великого кагана, а после внезапной и непонятной смерти Джары, который отвечал за войско каганата в целом, занял и этот пост. В результате на прошлой неделе Асланбек сообщил всем ближникам повелителя степи, что только он теперь будет решать все военные вопросы. И большую часть невоенных – тоже. А остальным лучше во власть не лезть, а то ведь он человек простой, прямой и резкий, особо церемониться не будет.

И заметим: все это – с благословения кагана, который верит ему, как никому другому, видимо, из-за родства душ. Он и сам предпочитает решать вопросы силой.

Нет, можно было бы закрыть вопрос с этим шустрым воякой с помощью щепотки чего-то эдакого, подсыпанного в еду, или просто меткого выстрела в ночной тиши, но великий каган хоть и сбрендил в каком-то смысле, все же не настолько, чтобы не понять, откуда пуля просвистела. И полетят головы всего его ближнего круга, это уж наверняка. А умирать не хочется. Даже так, как здесь.

В общем, просчитался Салех. Он-то по привычке плел свою паутину, ловя в нее нужных и не слишком людей, расставлял их по местам, проще говоря – создавал систему. А надо было совсем другим заниматься и по-другому действовать. Надо было жестко продавливать свою позицию, чтобы все боялись не того, что ты что-то знаешь, а того, что ты просто можешь взять и убить ненужного тебе человека. Как это делает Асланбек, который уже благополучно уничтожил две трети ближнего круга кагана, причем без хоть сколько-нибудь внятных объяснений и не слишком это скрывая.

Салеха, впрочем, он пока не трогает. Контакты-то с нами – в его руках, Салеховых, и через них к кочевникам течет тоненький оружейный ручеек. Луки луками, но и об огнестрельном оружии забывать никто не думал. Но это только пока, что будет дальше, не ведает никто, кроме, может, Асланбека и самого великого кагана. А эти двое, как правило, не думают, а действуют.

– Так, может, их обоих? – перебил я Салеха. – И кагана, и Асланбека. В один день.