Время рокировок

– Люди Джона его так и не нашли на контрольной точке, – пояснил Мэнси. – И к другим бандам он не прибивался, его вообще никто так и не видел после этой смерти. Не знаю, как у вас, а у нас такое бывает. Гибнет человек – и с концами, как сгинул.

– Да-да, – подтвердил Фрэнк. – Так же и с Лео Итальянцем вышло. Три раза помирал – и три раза возвращался. А потом его страж на свалке на две части разорвал – и все, никто больше Лео не встречал.

– Кое-кто даже начал думать, что возвращение от смерти зависит, – совершенно серьезно сказал Мэнси. – То есть от того, как именно ты умер. Если от пули там или от ножа – это одно. А если страж тебя прикончил как-то особенно замысловато или зомби задрали, то другое.

– Чушь! – Судя по реакции Фрэнка, это был давний спор. – Кучу народа порвали зомби, а про стражей я даже не говорю. Чего там – меня самого страж месяц назад грохнул – и вот, я здесь стою, никуда не пропал. Хотя спорить не буду – во всей этой чехарде с Лео и Стивом есть какая-то кривота непонятная.

Интересная тема. О чем-то таком как-то толковали наши умники, но вскользь. У нас не такие большие потери, чтобы проводить аналогию и вести статистику. А по сравнению с этими ковбоями можно сказать, что у нас потерь нет вообще.

– Ты остановился на Асланбеке, – вернул я беседу в нужное русло. Смерти – это интересно, но не столь злободневно. – Так что с ним?

– Я все тебе уже рассказал, добавить нечего. – Мэнси глубоко вздохнул. – Ох, тут и воздух! Как мед пьешь.

– То есть покойный Стив с ним поговорил – и все? – уточнил я.

– Ну да, – терпеливо повторил наш спутник. – Они со Стивом договорились об увеличении поставок рабынь, проговорили цены, там еще о поставках продуктов речь шла – мясо, то, се… А через две недели Стив на том самом месте, где велся этот разговор, принял смерть.

– Вот ведь как бывает. – Голос Голда был просто медовый. – Никто не знает, как и когда умрет. А что – Асланбек потом с вами не пытался выйти на связь? Несмотря на начавшиеся военные действия?

Тут мы ответ получили не сразу, Мэнси какое-то время молчал, но потом все-таки сказал:

– Мы на встречу с ним и ездили. Вот только нарвались на кочевников, а дальше вы знаете. Потому мы по степи такие петли и крутили, надеялись скинуть погоню с хвоста и выйти в условленное место, да вот не удалось. А когда затеяли возвращаться, было уже поздно. Да еще Рик в одной из стычек погиб, а переговоры должен был вести именно он. Его Джон на это уполномочил, он его штатный переговорщик. Был.

Вот почему Асланбек так спешил и не остался у нас в крепости! Просто не хотел терять время, ему же надо было вернуться к кагану, чтобы доложить, какие мы… А я не знаю, кстати, какими он нас показал. Может, негодяями, которые не поддержали соседей, а может, и нет. Может, наоборот – сказал, что встретили его хорошо, подарок вот вручили памятный, а что ответ не получен – так это нормально. Нет главного в крепости – нет ответа. Очень сложно сказать, что в голове у этого человека, одно понятно – с мозгами там все в порядке. Любую ситуацию он непременно выгибает в свою пользу, и это талант. Талант, который мне в своем нынешнем воплощении по соседству живым не нужен.

Так вот, он должен был успеть вернуться, а потом еще обосновать свой отъезд на место встречи с атомщиками, на это все нужно время. А концы-то немалые! И лошадей у него нет, только на своих двоих топать. Что телега с рабами – спектакль, это мне еще тогда понятно стало. Кстати, еще один штрих к портрету нашего героя – он учитывает любую мелочь.

А если копнуть совсем глубоко, то можно увидеть еще более интересную вещь. С чего это каган вдруг так резко переменился? Я уже об этом думал, но в свете открывшихся обстоятельств это выглядит совсем уж подозрительно. Это выглядит как помешательство или гипноз. Тут есть маги, тут есть наркотики, так что вариантов – масса, было бы желание, а методы найдутся. А у Асланбека, похоже, желание есть. Потому и отправился под нож весь старый ближний круг владетеля степи – они знали его с самого начала и имели к нему прямой доступ, а значит, могли заметить, что с ним не все ладно. Например, что зрачки расширены или что-то еще. Простых воинов никто слушать не будет, а вот советников, ветеранов – еще как. И потому они были убиты один за другим.