Время России. Святые века страны

То, что Лобное место являлось местом публичных казней, – вранье. Казнили обычно на Болоте (нынешняя Болотная площадь). До большевиков Лобное место было центром, доминантой всей площади. До революции на нем делали традиционную остановку в московских крестных ходах, с его вершины архиерей осенял народ крестным знамением. Во время Празднования Входа Господня в Иерусалим Патриарх с духовенством восходил на Лобное место, раздавал освященные вербы царю, духовенству и боярам и оттуда ехал на осле, ведомом царем.

Когда построят храм Василия Блаженного – Покрова на Рву с приделом «входа Господня», – то весь тот храм будут называть «Иерусалимом».

Земное Отечество – символ Небесного

Храм Вознесения Господня в Коломенском начинался с небольшой церкви для моления о рождении наследника у Василия III. Достраивался храм уже в 1532 году, когда наследнику Ивану IV было два года – принято считать, что именно его рождению этот красавец-храм и посвящен. Внутри археологами недавно было открыто «царское место» для младенца-царя. Этот храм одновременно – и святыня русской монархии, и шедевр русской архитектуры.

Это первый каменный шатровый храм в России. Аналога такой архитектуре в мире нет. Она рождается в этом, XVI, веке и как бы выражает устремление всей России ввысь. От Коломенского до Александровской слободы, Красной площади, местечка Остров под Москвой русская земля усыпается такими маковками. Они, с одной стороны, воплощают идею Руси как нового Небесного Иерусалима, а с другой – олицетворяют образ державной власти.

Едва ли случайность, что именно в подвалах коломенского храма Вознесения Господня в 1917 году, в день провозглашения отречения Николая Второго от трона, была найдена икона Божией Матери «Державная» (в наши дни она все еще там, в Коломенском, но уже в храме по соседству). Когда монархия в стране была уничтожена, то Богородица сама показала, что хранит символы власти – скипетр и державу – и восседает на русском троне, за царя. Так она написана на этой иконе. Державная Икона Божией Матери – напоминание о редком и до конца не понятом в мире строе русской власти: самодержавии. Сакральном взаимном служении народа – Богу и царю, царя – народу и Богу. Такое понимание смысла власти и ее взаимоотношений с народом закрепляется сейчас, в XVI веке.

Понятие «самодержец» в Москве впервые стало уверенно использоваться при Великом князе московском Иване III. Тогда самодержавие в первую очередь понималось как суверенность, независимость от Орды. А его сына, Василия III, впервые в истории международной дипломатической переписки назвали царем (цезарем) Руси – а не князем – в договоре от 1514 года с императором Священной Римской империи Максимилианом I. Но в полной мере этот титул воспринял лишь Иван Грозный – через пришедший из Византии религиозный обряд «венчания на царство». С этим обрядом (будто бы еще одним таинством Церкви) оформится идея о божественном происхождении власти государя и, одновременно, власти как ответственного и страшного служения.

Все произошло в Успенском соборе Московского Кремля 16 января 1547 года по чину, составленному учителем царя митрополитом Макарием. Он же и проводил чин венчания, совершив возложение на Ивана Васильевича символов царского величия – шапки Мономаха, бармы и креста Животворящего Древа, и благословил будущего самодержца.

В Кремле хранится трон Ивана Грозного. Полагают, что он византийский. Известно, что в 1558 году патриарх Иосаф II из Константинополя сообщил московскому правителю о том, что «царское имя его поминается в Церкви Соборной по всем воскресным дням, как имена прежде бывших Византийских Царей». Кроме того, титул царя позволил Ивану IV Грозному получить более высокий статус в отношениях с европейскими дипломатами.

Так рождается в целом новое отношение к государству как к святыне: «малая Церковь», семья, освящается в венчании супругов, а государство – «большая семья» – освящается венчанием монарха на царство.

В народном же сознании закрепляется совершенно новое отношение к царю. Домострой – свод этических правил жизни, вышедший в этом веке, учит: «Аще земному царю правдою служиши и боишися е, тако научишися небесного Царя боятися».

Такое возможно только при искреннем неформальном воцерковлении всей нации! Царь олицетворяет именно православную государственность, поэтому долг служения ему становится тождественным служению Богу.

Вот молитва из Служебника 2-й половины XVI века, которая была образцом покаяния для чиновников той поры: