Время России. Святые века страны

Россия до революции жила по юлианскому календарю. А некоторые православные Церкви мира, включая Русскую, живут по нему до сих пор. Объяснение простое: все праздники церкви и дни памяти святых с IV века составлялись по нему. К каждому этапу церковной жизни, ко дню определенных праздников и святых за столетия надстроились свои традиции народной жизни – особенно аграрные, земледельческие. Весь ритм, все дыхание русского года было увязано с календарем и каждым его днем, наполненным смыслом и духовной глубиной. Разорвать такую связь можно было только насильно и хирургически, как это и произойдет после. Кроме того, через даты с нами говорит Бог – и в особые дни случаются особые вещи. В истории мы видели это много раз.

Юлианский календарь отлично согласовывается с апостольским правилом (а на этих правилах стоит вся Церковь) – что Пасху Христову надо праздновать после иудейской Пасхи, потому что Христа распяли на иудейскую Пасху. В это правило вложен очень важный смысл. Но григорианский календарь отверг это правило. Как отверг и авторитет Вселенского собора, который был прежде непререкаем. Ведь юлианский календарь был принят в качестве церковного на Первом соборе в Никее, в 325 году.

Гармония юлианского календаря еще и в том, что при всех его минутных неточностях в нем живо соответствие с солнцем и луной (у григорианцев – только с солнцем). А это важно при расчете переходящих и непреходящих праздников, дней постов и вообще всего уклада жизни Церкви[18]. Календарь – это огромная часть устоявшейся за века священной традиции, потеряв которую можно потерять и саму веру.

То, что рвущий с традицией григорианский календарь родился именно сейчас, в пору необратимых перемен в европейской душе, – это будто промыслительный знак нашего окончательного прощания с Европой. Теперь мы начинали жить еще и в разном времени.

Эпоха Просвещения Изгнание Бога из Европы

В 1648 году закончилась Тридцатилетняя война – вплоть до мировых войн XX века она оставалась самой трагической, крупной и беспощадной войной за всю историю Европы. Она стартовала с религиозных бунтов по всей Священной Римской империи (на территориях сегодняшней Германии), а завершилась постепенным устранением религии из мотивов принятия государственных решений и из жизни общества. Церковь больше не играла в европейских делах прежнюю роль. В политике экономические, династические, геополитические интересы стали значимее религиозных. Заключенный по итогам войны Вестфальский мир признавал равноправие между лютеранами, кальвинистами и католиками. Протестанты считали это своей большой победой.

А на исходе века, в 1688 году, в Лондоне свергают последнего короля-католика Англии Якова II.

Это назвали «славной революцией», которая была своего рода продолжением европейской протестантской революции. Яков за свое недолгое правление активно усиливал присутствие католиков во власти (даже папа Римский его одергивал, мол, не стоит так резко действовать, но Яков не внял совету). Его свергла протестантская армия его же зятя – нидерландского правителя Вильгельма. «Билль о правах» 1689 года разрешит занимать английский престол только протестантам!

Из Англии по всей Европе пойдет «мамай» антикатолических репрессий. Орден иезуитов, который был вернейшим папским слугой, папской разведкой и главным миссионером католицизма, запрещают во многих европейских странах.

Это тоже итог «бунташного века». Начавшись с бунта против королей и режимов, он вылился в бунт против самого Бога – пока еще так не провозглашают, но отзвуки его слышатся в так называемой эпохе Просвещения. Есть мнение, что она началась тоже отсюда, из Англии, как раз после «славной революции». Хотя главные страницы этой эпохи напишутся в будущем, XVIII веке во Франции. При всех добрых плодах эпохи Просвещения (например, отмене рабства, формулировании – пусть с искаженным пониманием – прав человека, фокуса на науке, доступе к знанию самых разных слоев населения), именно Просвещение рождает несуществующую антитезу «знание – вера». Именно Просвещение начинает противопоставлять науку и религию. Именно оно начинает уверять, что вера слепа и глупа, а знание – умно и зряче. А следом пойдет открытая критика Церкви, традиции, морали.

Это Просвещение сделало новыми идолами рационализм и свободомыслие. Скоро французские просветители – Декарт, Вольтер, Дидро – станут «властителями дум». Вместо Библии теперь – культовые книги. Чего стоят только 35 томов «Энциклопедии» Дидро!

А ведь когда-то Церковь санкционировала науку. Когда-то Церковь сама вдохновляла и подталкивала ученых на то, чтобы исследовать творение Бога. Все первые университеты выросли из Церкви. Теперь мир перевернулся. Объявляется, что Церковь – первоисточник ошибок и суеверий.