Время Рыцарей (СИ)

– Мы это исправим, – уверенно сказал Джек, – я лично готов принять несколько Воронов в свои лавки. Агата, пойдешь ко мне?

– Нет! – возмутилась та. – Я служу Великому Ворону!

– А я буду платить тебе жалованье.

Агата задумалась.

– Все равно нет. Ты прелесть, но служить Великому Ворону куда интереснее. Кто бы позвал работницу лавки на такое собрание?

Льюис Клемонт улыбнулся.

– Я напишу тебе хорошие рекомендательные письма, если захочешь уйти. И я очень ценю, что ты выбрала службу мне. А вопрос с жалованьем мы решим, когда разберемся с финансами.

Агата просияла. Август Милн едва слышно вздохнул.

– Потрясающе, – угрюмо бросил Рудольф, – мы долго будем это слушать? Преступления Воронам простили, на службу позвали, что дальше? Домой к себе пустим жить?

Гийом согласно кивнул, но промолчал.

Они оба явно были недовольны.

– Ох, Руди, ты все еще нас ненавидишь? – похлопала глазами Шарлотта. – Моя шутка так тебя обидела?

Тот набычился.

– Да мне, я смотрю, повезло, что ты без дружков меня жрала!

– Так ведь я тебе за это заплатила. Неужели мало?

– Довольно, – велел Льюис Клемонт. – Шарлотта, сейчас самое время извиниться за это.

– Извини, что высосала и бросила тебя голым в парке, Руди, – пропела та, – надеюсь, ты не замерз.

Рейвен расхохотался.

– Да уж, остудила его пыл! Надо же было потащиться за Воронессой в парк! А потом удивляться, что сожрали!

Рудольф вскинулся, но Нил положил ему руку на плечо и покачал головой. Он мрачно подумал, что Шарлотта – та еще стерва, зато Рейвена любит неподдельно и они явно счастливы вместе. В других обстоятельствах он бы порадовался их единодушию.

– Дирк, хватит.

– Прекратите! – повысил голос Льюис Клемонт. – Я столько времени исправлял репутацию Воронов, а вы все портите! Я вас обоих накажу за такие шуточки.

Шарлотта и Рейвен мгновенно замолкли, а Нил вновь ощутил гнев.

Он вспомнил, за что ненавидел Великого Ворона.

– Джек, у меня есть требование к нашему договору. Великий Ворон должен прекратить наказывать людей и использовать на них свои чары подчинения. Если и есть в городе рабство, то это оно. Они полностью в его власти, и он этим пользуется.

– Это право повелителя, – нахмурилась Шарлотта, – не тебе в него лезть.

– Воля Великого Ворона – закон, – ощерился Рейвен.

– Вам что, нравится, когда вас наказывают? – удивился Джек.

– Это никому не нравится, – возразил Сольвейн Винтер, – но это – часть магии Великого Ворона. С ней ничего не поделаешь.

– Вообще-то, кое-что сделать можно, – возразил Джек, – Льюис может поклясться больше никогда не использовать ее.

– Могу, – холодно ответил тот, – но не вижу ни малейшей причины. Я не обязан удовлетворять каждое требование Нила Янга.

– Значит, вам нравится держать рабов, – жестко сказал Нил, – вы не выпускаете их из замка, заколдовываете и имеете над ними абсолютную власть, от которой не желаете отказываться.

– Вы понятия не имеете, кого мне приходится контролировать и как, – зло ответил Льюис Клемонт, – иные люди не понимают по-хорошему. Я их господин и ответственен за то, что они творят. Попробуйте объяснить бойцам Элдрика, что убивать и калечить Рыцарей – это плохо. Я послушаю, куда они вас пошлют.

– Они должны подчиняться закону, а не вам!

– Повелитель и есть закон! – огрызнулся Рейвен.

– И вовсе мы не рабы! – возмутилась Агата.

– Прошу вас, успокойтесь, – примирительно сказала Сюзанна де Брисар, – ссорами мы ничего не добьемся. Льюис, господин Янг прав. Нельзя допускать, чтобы люди были заколдованы. Ты не должен получать от них желаемое силой, иначе выйдет, как с Келли. Тебя будут бояться и ненавидеть. Абсолютная власть развращает. Привыкнув приказывать, ты разучишься просить.

Тот вздрогнул.

Джек согласно кивнул.

– Льюис, помнишь наш разговор о рабстве? Чем оно плохо и все такое?

– Да. Спроси любого из моих Воронов, несчастны ли они.

– Не буду. Ты – заботливый и добрый господин, это заметно. Но ты посягаешь на их свободу, а это недопустимо. У тебя в руках цепь, на которой они сидят. Отпусти ее. Освободи их.

– Что он несет? – озадаченно спросил Рейвен.

Льюис Клемонт взглянул на него, затем на Шарлотту. Перевел взгляд на Сольвейна Винтера.

– А что ты думаешь? Я – тиран?

Тот поколебался.

– Ничего, если я скажу правду? Или не надо?

– Говори. Мы ведь друзья.

– Впервые услышав о магии подчинения, ты сказал: «Я не буду ее использовать. Начальника с такими способностями я бы сам боялся и ненавидел». Я помню это. Потом ты подчинил ею бойцов и подавил Бернарда, заставив уважать и опасаться тебя. Через пару лет ты уже накладывал ее на всех без исключений. И тебе пришлось объяснять Агате, что ты не тиран. А когда надо объяснять…

Сольвейн Винтер замолк.

Льюис Клемонт закрыл лицо руками.

– …значит, у этого есть веские причины. Ты смеялся надо мной, чувствуя себя в безопасности. Агата не чувствует.

– Чувствую! – подскочила та в явной панике. – Сольвейн, ты что несешь?! Тебя опять заколдуют, дурак! Мы – слуги Великого Ворона и не должны такое говорить!

– И какой в этом смысл? – неприязненно спросила Шарлотта. – Вы никак не сможете ограничить эту магию. Льюис – наш господин. Только ему решать нашу судьбу.