Время Рыцаря

'Не рассчитывай на пощаду, – шептал себе Альберт, бодрясь. – Не рассчитывай на нее и не жалей никого. Рази больнее. Или ты, или они – запомни это, и нет другого варианта. Подл ты будешь в бою или благороден, будешь ты плакать или рычать, расклад останется прежним – ты или они. Эти трое сделали все для того, чтобы остались они. А меч тебе дали только для того, чтобы в этом неравном бою, в этой смертельной тренировке вобрать в себя твое мастерство воина и стать сильнее, убив тебя с пользой для себя. Значит надо умереть достойно. И по-возможности – не одному'.

Противники давно были готовы, через отверстия в шлемах пробивался пар дыхания и растворялся в ночном холоде. Жан де Бертье махнул свободной левой рукой.

– Начинаем! – прогудел он сквозь шлем и двинулся на Альберта. Два его гостя стали заходить с боков. Альберт в последний раз взглянул на бледное лицо Бланки через прорезь шлема и переключил внимание на врагов.

Барон начал бой яростно, делая гигантские замахи булавой. Альберт отходил, норовя дотянуться мечом до шлема противника, а с боков поджимали рыцари-гости. Приходилось уворачиваться и от их мечей, и Альберт все время двигался, чтобы его не зажали. То и дело касательные удары высекали искры из его наручей. Он лавировал между треножниками, один из которых был тут же сбит ударом булавы, отражал выпады с флангов, и несколько раз его меч безрезультатно звенел о шлемы рыцарей. Но напор был тяжел, и лишь короткое время Альберту удавалось держаться на расстоянии. Иногда он вырывался, отводя чужой меч и подныривая, но противники тут же сжимали кольцо. И опять от касательного удара палицы боль пронзила многострадальную левую руку. Альберт отступил к лестнице, где теснились зеваки, и, тяжело дыша, тщетно пытался наглотаться холодного ржавого воздуха. Глаза застилал пот.

Слева набросился рыцарь-гость, Альберт пропустил его меч под мышкой, но тут и барон пошел в атаку, широко размахиваясь и описывая булавой полукруг. Альберт, пригнувшись, навалился на руку рыцаря, вырывая меч, тот подался вперед, и палица барона впечаталась в шлем гостя. Рыцарь обмяк, Альберт же отпихнул тело и, предупреждая новый замах булавы, опрокинул на барона треножник. Горящее масло разлилось по кирасе, барон взревел, и тут Альберт заметил вблизи, совсем рядом, спуск в подземелье и Ришо с факелом, облокотившегося о бордюр. Решение пришло само собой. Историк бросился к алхимику, ухватил его за шкирку и поволок по ступеням вниз, в подземелье. Сзади раздались крики, несколько солдат бросилось вслед за ними по лестнице, но Альберт, неожиданно развернувшись, воткнул тупой меч в чье-то белое незащищенное лицо, а потом побежал под крики по подземному коридору к калитке, все так же волоча Ришо, который, к счастью, не выпустил из руки факел.

– Закрой калитку! – заорал историк впавшему в ступор алхимику и сбросил шлем, загремевший по лестнице. – Доставай же ключи и закрой эту чертову калитку! – Альберт вырвал у него факел. – Быстрее!

Ришо наконец-то пришел в себя и дрожащими руками схватил связку, а затем в свете огня торопливо нашел нужный ключ. Калитку он запер вовремя: в подземелье раздался рев барона и топот десятка ног.

'Теперь калитка заперта, и у меня есть минута, чтобы прочитать рядом с зеркалом заклинание, – лихорадочно соображал Альберт, быстро спускаясь по лестнице. – За минуту они не успеют сломать замок, а может, и не станут этого делать, полагая, что я в ловушке. Хотя нет, станут: уж больно разъярен барон. Значит, надо спешить'.

Альберт быстро шел по нижнему этажу и уже издали видел зеркало напротив своей камеры, когда Ришо схватил его за пояс.

– Подожди! – просипел он. – Я только возьму манускрипт!

– Я уже взял его, Николас, – свирепо улыбнулся Альберт и резким движением развернул алхимика спиной к себе. – Я уже взял манускрипт.

Он стукнул Ришо рукоятью меча по затылку и, отбросив бесполезное оружие в сторону, подхватил обмякшее тело. Подтащив к зеркалу, опустил в стороне, а сам бросился в темницу и нашел в соломе пергамент. Теперь у Альберта было все необходимое. Он поджег свечи от факела, воткнул его затем в скобу на стене и развернул манускрипт.

С трудом справляясь с дрожью, Альберт заставил себя сосредоточиться и, напрягая зрение, принялся громко читать вслух. Таинственные латинские слова гулко разносились в подземелье. Пересохло в горле, но историк продолжал читать, часто сглатывая и не обращая внимания на стоны начавшего приходить в себя Ришо. Зачитывая последнюю строчку, он услышал дробные шаги на лестнице и приглушенное эхо страшных проклятий барона, но читать не перестал. Как только утихли отзвуки последнего слова, он изнеможенно впился взглядом в туман зеркала, заметив краем глаза, что алхимик поднимает голову, а в конце коридора появился свет факелов. Лязганье доспехов было совсем рядом, когда туман почернел, бросился на него из зеркала, и затянул куда-то головой вперед.

10