Время Рыцаря

Городок за стенами был небольшим, тесным, застроенным двухэтажными домиками, с ратушей на маленькой площади – единственном месте, выложенном брусчаткой. Поплутав по узким раскисшим улицам, довольно оживленным, Альберт наконец увидел напротив пекарни намалеванную на деревяшке вывеску постоялого двора с изображением жареной курицы. Однако оставлять у коновязи лошадей с вещами было бы неосмотрительно: уж слишком много вокруг шныряло оборванцев. Оглядевшись, историк окликнул мальчишку, сидящего на деревянных ступеньках гостиницы.

– Позови хозяина!

Мальчишка тотчас скрылся внутри, а спустя минуту, на пороге появился дородный черноволосый мужик в рубахе с закатанными рукавами.

– Мне нужна комната на ночь! – сурово сказал Альберт.

– Есть комната, благородный рыцарь, – почтительно склонил голову хозяин. – Еще вчера не было, а сегодня есть.

– И коней моих заведи в стойло, – добавил историк, спешиваясь.

– Конечно, не здесь же их оставлять на радость ворам и разбойникам, – согласился хозяин. – Я сам их отведу, а жена пока проводит вас в комнату.

Он подал какие-то знаки в открытую дверь и принял удила, а историк вошел в прокопченное тепло. Помещение было большим, но если бы не деревянный пол, скорее напоминало бы конюшню. Посетителей Альберт не заметил, лишь хлопотала у камина женщина, видимо, жена хозяина, в длинном грязном фартуке и с кочергой в руке. Оправдывая вывеску, помимо всего прочего присутствовал запах жареной курицы.

– Не желаете с дороги выпить пива? – повернулась к нему женщина.

Альберту очень хотелось пить, и при упоминании пива он даже сглотнул. Сделав знак принести, он уселся на табурет у камина, склонившись к огню, а через минуту уже принял из рук хозяйки большую кружку. Вопреки ожиданию, пиво даже близко не напоминало привычный историку современный напиток. Слишком плотное, даже густое, непрозрачное, оно скорее напоминало квас или брагу. Крепости в нем не чувствовалось и, выцедив наконец эту кружку, особенного опьянения Альберт не почувствовал. Не удивительно, что в некоторых монастырях разрешалось пить пиво даже в пост в неограниченном количестве, подумал он, поднимаясь вслед за хозяйкой на второй этаж. Однако же напала икота, и ободряло лишь то, что средневековое пиво считалось полезным и защищающим от болезней.

Комната была маленькой, с небольшим окном, закрытым ставнями. Судя по запаху, постояльцы справляли нужду прямо в ее углах.

– Подожди! – окликнул Альберт хозяйку. – Помоги снять кольчугу.

Историк сбросил перчатки, снял наручи, наклонился, и хозяйка стащила кольчугу через голову.

– Пусть мне принесут поесть сюда… Хотя нет, здесь слишком воняет, чтобы можно было есть. Я скоро спущусь вниз, пусть приготовят что-нибудь хорошее, – сказал Альберт и недоверчиво посмотрел на хозяйку.

– Вам рыбу или мясо?

– Мясо с чем-нибудь.

– Да, мессир. А вечером я принесу простыни и жаровню, чтобы согреть комнату.

– И еще раздобудь мне чистое нижнее белье и принеси вечером. И пусть после ужина у меня возьмут и постирают гамбезон, а рано утром принесут в комнату. С рассветом я отправлюсь в путь.

– Как прикажете.

Альберт постоял у окна, любуясь внутренним двориком, где копошились в грязи несколько свиней и бегали рыжие куры, потом разлегся на соломенном тюфяке, догадываясь, что ночью будет покусан клопами, но делать было нечего. Много бы дал сейчас Альберт за простой номер в современном отеле. И не надо много звезд, не надо телевизора: Альберт все равно его не смотрел. Достаточно чистой постели, душа, туалета и свежего воздуха. И уж точно без разницы, какой вид из окна, и пусть даже будет шумно. Лишь бы не было ощущения, что ложишься спать в привокзальном сортире.

Примерно через час, после того, как хозяин принес поклажу, Альберт почувствовал, что пора перекусить. Он надел на шею кинжал на шнурке – основной столовый прибор Средневековья – и спустился в харчевню. Зал был уже полон, и на больших гвоздях, забитых в стену, висели линялые куртки, плащи и котомки. Самый разношерстный люд ел и пил, рассевшись на лавках за двумя длинными столами. Хотя больше пил, чем ел – пиво из больших кружек и вино из маленьких, то и дело подливая из кувшинов. Альберт попросил хозяина поставить в углу отдельный стол, и ему тут же собрали его, положив на козлы крышку от бочки. Усевшись на табурет, Альберт налил красного вина из принесенного кувшина в глиняную, в жирных пятнах кружку и отхлебнул немного на пробу. Вино понравилось, и он залпом осушил оставшееся. Стало веселее, но не слишком. Историк вдруг пожалел, что расстался со своими попутчиками, выбранное направление больше не казалось ему правильным, и он еще несколько раз доливал себе вина, пока порядком не захмелел.