Время Шамбалы

В Нагчу, на главной заставе у границы лхасских владений, С. С. Борисов столкнулся с теми же трудностями, что и В. А. Хомутников. Тибетские пограничники настаивали на досмотре багажа экспедиции, и ему пришлось разыграть уже знакомый нам трюк — С. С. Борисов объявил багаж собственностью Далай-ламы, подтвердив это письмом А. Доржиева, после чего в Лхасу на имя тибетского правителя было послано ходатайство о пропуске экспедиции. Вскоре пришел положительный ответ и экспедиция благополучно добралась до Лхасы, избежав таможенных неприятностей. Находясь в Нагчу, С. С. Борисов узнал важную новость о том, что в Лхасе находится англичанин, знающий русский язык, который в сопровождении 2-х врачей и 40 индийских солдат (!) расположился лагерем в 10–20 км от Норбулингки. Им оказался заменивший Ч. Белла на посту «сиккимского резидента» Ф. М. Бейли (занимал эту должность с 1921 по 1928 гг.), хорошо известный ГПУ и советской военной разведке по своим «похождениям» в Ташкенте в 1918 г.[411] Ф. М. Бейли прибыл в Лхасу с дипломатической миссией по приглашению тибетского правительства 17 июля 1924 г. и находился там до 16 августа. Трудно сказать насколько случайным был почти одновременный приезд в столицу Тибета английского и советского представителей. Во всяком случае, зная о выступлении из Урги советской миссии, Ф. М. Бейли волне мог «приурочить» свой приезд в Лхасу ко времени предполагаемого прибытия туда С. С. Борисова.

Поводом для визита Ф. М. Бейли в Лхасу послужила прежде всего та тревожная ситуация, которая сложилась в Тибете после бегства Панчен-ламы. Англичане серьезно опасались, что он может отправиться в «красную» Ургу в поисках защиты от лхасских притеснителей у Хутухты (Богдо-гегена), для чего действительно имелись некоторые основания, или даже у большевиков. С другой стороны, Ф. М. Бейли хотел установить более тесные контакты с тибетскими властями и узнать, как проходят начатые с английской помощью реформы. То, что он увидел, не слишком впечатляло, хотя с отъезда Ч. Белла из Лхасы прошло лишь два с половиной года и едва ли можно было ожидать больших успехов за такой короткий срок. Впрочем, по тибетским меркам, нововведения выглядели достаточно впечатляюще. Летом 1922 г. англичане протянули телеграфный провод из Гьяндзе в Лхасу, соединив таким образом тибетскую столицу с Индией, а через нее с остальным миром. После этого, руководивший работами специалист Бенгальского телеграфного управления В. Кинг проложил телефонный кабель между Норбулингкой и Поталой (летний и зимний дворцы Далай-ламы) и зданием правительства (Кашагом). В том же 1922 г. (с апреля по сентябрь), английский геолог сэр Генри Хейден, занимался разведкой полезных ископаемых в Тибете, результаты которой, однако, оказались довольно скромными. Несколько ранее (в декабре 1921 г.) в Гьянтзе возобновилось обучение рядового состава тибетской армии, в то время как в Кветте и Шилонге в Индии началась подготовка небольшой группы молодых тибетских офицеров. В 1923–1924 гг. англичане поставили Тибету 4 горных орудия и более 1000 снарядов для них. Наконец, в 1924 г. в Гьянтзе открылась английская школа, которую возглавил Френк Ладлоу, а в Лхасе под руководством сиккимца из Дарджилинга, Ладен Ла, была организована полицейская служба.