Время синтеза (СИ)

- Да. Это очень опасно. Поэтому я и попросила тебя остановиться здесь. Хочу попрощаться. На всякий случай. Возможно, ты уже никогда не увидишь меня такой, какой знал, Кораблёв.

- Саша... - я закашлялся, - в горле вдруг возник спазм, не дающий говорить.

- Нет времени, Макс. Осталось пять минут, я должна идти. Прощай, друг. Я буду сражаться за неё до конца.

Она исчезла с экрана, а я продолжал туда смотреть. Перед глазами возникла картинка: я шлю Саше сообщение, а в ответ - молчание. Видруг моего детства не откликается. Ушла и не вернулась. И живой женщине-подруге помочь не сумела. Я тряхнул головой, прогоняя это дурное видение. Фрики всех разукрась, если такое вдруг случится, то я даже не узнаю, как всё было! И попрощаться нормально ни с Сашей, ни с Орловой у меня не получилось, даже не пожелал виподружке удачи, и ещё не сказал... чёрт, да я им обеим столько всего не сказал!

Святые кластеры и все фрики во вселенной, ну зачем мне эта акция, если у меня не будет ни Орловой, ни Саши? Если я потеряю их обеих?!

Пискнул новый вызов мобикома.

- Эф, у нас проблема с точкой зет - подход перекрыт.

- Понял, Бор, - ответил я, мгновенно и автоматически переключаясь на решение насущных вопросов. - Отойдите пока в тень. Координаты и контакт альтернативной точки сейчас перекину.

Вот и ответ, зачем мне вся эта акция, подумал я, шифруя сообщение. Затем, что есть синтезаты, есть Борода, Муха, Кира и другие ребята. И никогда не делённый на субы, славный мальчишка Тим! И один старый, своенравный профессор...

Я отправил сообщение, надел шлем и вывел аэромаш на трассу. Шмель взвыл, резко набирая скорость.

11

Акция проходила даже с большим размахом, чем мы ожидали, потому что у движения синтезатов, как выяснилось, было на удивление много сторонников. Оказалось, что у нас полно сочувствующих, которые просто боялись это сочувствие каким-либо образом проявить, но втихаря интересовались и теорией и практикой, даже делали интегры, так что синтез у них проходил мгновенно, стоило только вдохнуть вырвавшийся из вентиляционных отверстий АС-2. Теперь эти люди помогали нам в максимальном распространении препарата повсюду, где только можно.

Наша группа, конечно, не могла охватить всё здания и улицы, мы распылили АС-2 только в двух местах: здесь, в корпусах Цева, и в нескольких административных зданиях близлежащего города. Разумеется, это не тянуло на свержение системы, и всё же акция уже доказала свою полезность. Слишком много людей претерпели синтез, и пока производство продолжает работать, распробованный людьми АС-2 разносится с большой скоростью.

Что бы ни случилось дальше, мы показали огромному количеству людей, что значит стать полноценной личностью, и общество уже никогда не будет прежним! Именно это и было нашей главной целью, так что она, несомненно, достигнута.

Так я подбадривал себя, сидя в комнате 501, с некоторых пор ставшей для меня средоточием перемен, центром всех дорог и главным поворотным механизмом моей судьбы.

Уснувших под действием АС-2 сотрудников субатория ребята вынесли в другие, просторные помещения, где они скоро проснутся уже соединёнными личностями под присмотром Гаврюхина и его учёной команды. О старом профессоре с максимальной глубиной синтеза, который постоянно лез на рожон, но умудрялся при этом избежать отпрошивания, на

иплацах уже слагались легенды. Об этом мне по мобикому сообщил Тим, отчитываясь о порученном ему мониторинге новостей инфосети. Про Икса, в свете последних событий уже переименованного народом в Феникса, тоже ходили забавные слухи о неуязвимости и нечеловеческой природе. Но если последнее приблизительно отражало суть дела, то насчёт неуязвимости народ несомненно промахнулся.

Доказательством тому было молчание Саши: много раз я вызывал её в эфир, но всё без толку, в инфосеть моя подружка не вернулась. Значит, скорее всего, ей удалось слиться с сознанием Орловой, и теперь обе они лежали на кушетке в одном бледном и неподвижном теле. След от укола говорил о том, что Орловой ввели Противаэс, но борется ли Саша с действием препарата, оставалось только гадать. Несколько раз я пытался провести диагностику, но аппарат показывал ошибку и просил повторить сканирование позже. С этим ничего нельзя было поделать и, поскольку жизненные показатели были в пределах допустимого, оставалось только ждать и надеяться на чудо, верить, что Саша всё ещё в сознании Орловой и там идёт процесс, который завершится успехом, если, конечно, вообще когда-нибудь завершится...

Вот я и ждал, глядя на незначительные изменения пульса, давления и частоты дыхания, пока накопившаяся усталость последних недель не начала брать своё. Под лёгкое равномерное гудение приборов и доносящиеся из коридора голоса, я как-то незаметно задремал и, когда над ухом вдруг раздался голос, чуть не свалился со стула.

- Кораблёв!

Я так резко вскочил, что головой мог выбить зубы склонившейся надо мной Орловой. Но она успела отпрянуть, демонстрируя удивительное проворство для человека, только что лежавшего на кушетке в состоянии, похожем на кому.