Время синтеза (СИ)

Росли Золотые деревья исключительно рощами на берегах трелонских рек, и молодая поросль в этих рощах появлялась только до тех пор, пока они были дикими. Каждое дерево к двум годам достигало зрелости и активно жило в среднем пять лет, потом старело и начинало одну за другой терять плодоносные ветви. Когда Трелонские агрономы поняли, что решить проблему можно, только изучая деревья в естественных условиях, такими, какими они были до вмешательства людей, диких рощ уже не осталось, а жертвовать своими личными деревьями ради научных исследований на благо всех, никто, разумеется, не собирался.

В первые годы активного освоения Трелона люди изредка натыкались на отдельно растущие в лесу молодые деревца, и каждый раз такие находки оборачивались бедой. Двое колонистов заплатили за них жизнью, подвергшись нападению лихопруток. Каждый раз эти звери оказывались неподалёку от ростков, словно специально сидели в засаде, охраняя их от непрошенных гостей...

Толку от обнаруженных молодых деревьев не было. Забитые другими растениями, все они имели крайне чахлый вид, и попытки их пересадить неизменно заканчивались неудачей. Все найденные тогда саженцы погибли, а новых больше не попадалось.

Тем не менее Артём, вооружившись пистолетом, регулярно ходил в лес, в надежде разыскать такой росток. Вчера вечером он предпринял очередной поход.

Артём толкнул калитку и вошёл во двор, на ходу доставая ключи. Бросив сумку с плодом на крыльце, он направился к старому сараю. Чуть поодаль давно уже стоял новый, а этот Артём собирался снести, да всё руки не доходили. А теперь вот это ветхое сооружение неожиданно пригодилось. Он отпер дверь и вошёл.

- Жива!

Артём остановился возле самодельной клетки, собранной из скрученных проволокой кусков металлической сетки, оставшихся от строительства загона для птицеков.

Лихопрутка подтянула под себя гребёнки ног и с трудом приподнялась, глядя на своего спасителя блестящим синим глазом.

- Ну что ж, давай посмотрим, - Артём присел на корточки, разглядывая правый бок лихопрутки. - Кровь больше не идёт, рана затягивается, - заключил он, поднимаясь. - Отлично!

"Отлично?" - он покачал головой, удивляясь самому себе. Это же надо, притащить в дом раненую лихопрутку и, рискуя собственной жизнью, её лечить! Вчерашняя идея, что она сможет показать ему место, где есть молодой росток Золотого дерева, сегодня казалась совершенно безумной. Ну, допустим, она выздоровеет, и что дальше? Как он выпустит её на свободу? Нельзя же просто взять и открыть клетку! Для такого опасного животного нужен большой закрытый контейнер, в котором можно привезти её в лес и дистанционно отпереть замок на дверце... А потом ещё надо будет следить за ней, да так, чтобы лихопрутка его не обнаружила... Да-а, задал он себе задачку...

Стараясь держаться от клетки на расстоянии, он взял заранее приготовленную в углу лейку и, просунув носик через сетку, налил воды в стоявший в клетке таз.

Лихопрутка тут же заскрежетала, повернула воронки в сторону таза и медленно, с видимым трудом вытолкнула наружу один "прут". Он с тихим плеском опустился в таз, и вода стала убывать, перетекая в расположенный под воронками кожаный мешок лихо-прутки. Вытащив "прут" из воды, животное выпустило второй и ткнуло обоими в лежащий неподалёку клубень бобовицы. Спустя минуту от клубня осталась только пустая, продырявленная кожица. Лихопрутка кое-как втянула прутья в воронки, легла и закрыла глаз.

До самой ночи Артём занимался обычными делами по хозяйству: промыл из шланга птицеков, вычистил их ямы и насыпал туда свеженарубленных стеблей грушевой травы; полил огород, подрезал вытянувшиеся плети бобовицы. Полученный от Мискинса плод он убрал в подпол, где хранились запасы овощей. На чёрном блестящем боку "дыни" выделялось зелёновато-сиреневое матовое пятно в форме толстой запятой. Такой природный рисунок с удивительной точностью повторялся на всех плодах Золотых деревьев, растущих в одной роще. В саду Пауля это была "запятая", у Пинго Ройсы, владевшего соседним садом - "гриб", в другой роще - "галочка"... На ощупь пятна ничем не отличались от остальной кожуры и никак не влияли на качество плодов. Артём положил "дыню" на полку, взял из стоявшего рядом ящика несколько клубней бобовицы и отнёс их в старый сарай.