Время синтеза (СИ)

Подъезжая к дому, я взглянула на часы: 19:30. Оуи ещё спит. Я должна вернуть луус самое позднее в девять, и в это же время мы с Мишей договорились встретиться. Даже если я сразу пойму, что его романтический ужин - обман, развернусь и уйду, то пока приеду домой, будет уже около десяти. То есть я задержу передачу симбионта почти на час. И это самое меньшее. Потому что если окажется, что у Миши ко мне есть какие-то чувства, то наше свидание продлится гораздо дольше. В самом деле, не стану же я мгновенно срываться с места и убегать! Это будет выглядеть до ужаса глупо и неприлично, тем более на первом свидании... Ведь речь идет о моём счастье, в конце-то концов!

Войдя в дом, я сразу же направилась к шкафу аюла. Мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы добыть морозильник с такой низкой температурой. Прислонив ухо к герметично закрытой двери, я прислушалась. Всё тихо. Оуи спокойно спит, ни о чём не подозревая. Мне стало не по себе. Может, стоит его разбудить, всё честно рассказать и попросить отсрочки? Я живо представила, как поёт "боб", переводя мои слова, и хоботок Оуи недовольно взлетает вверх, а жемчужно-серые глаза темнеют от негодования. Нет, он ни за что не согласится. Он меня просто не поймёт. Что значит для однополых существ человеческая любовь? Аюлы никогда не влюбляются, не живут семьями и рожают, когда приходит для этого время. Нет, Оуи не захочет рисковать и скажет, что я не имею права подвергать опасности себя, луус и его самого, а потом подаст неразличимый для человеческого уха сигнал, и симбионт тут же покинет моё тело...

В общем, я решила обойтись без согласия Оуи, подумав, что раз он прожил здесь семь месяцев, то ничего страшного не произойдёт, если он подождёт ещё несколько часов...

Я представила, каково будет Оуи, когда он проснётся и обнаружит, что нет ни меня, ни лууса. Первый час он, наверное, сохранит трезвость рассудка, но потом? Бог знает, каких глупостей может наделать аюл без присмотра симбионта! Вдруг ему взбредёт в голову броситься меня разыскивать? Прыгнет в свой корабль и вместо того, чтобы тихо взмыть над лесом и исчезнуть в подпространстве, полетит в город? Вот уж тогда неприятностей точно не оберёшься!

Глядя на морозильный шкаф, я принялась напряжённо размышлять, как обезопасить Оуи от его собственного безрассудства и вдруг застыла, поражённая неожиданной и простой мыслью. Разгар лета, жара! Господи, и как же это раньше-то не пришло мне в голову? Я приоткрыла дверь морозильника. Оуи спал, по своему обыкновению свернувшись в "яйцо". Только сейчас "яйцо" было бледно-голубым. Его синий покров лежал отдельно.

На свидание я приехала ровно в девять. Миша уже ждал меня у ресторана и проводил к столику. Я только и успела понять, что он искренне рад меня видеть, а дальше со мной, точнее, с моим зрением, вдруг начало происходить что-то странное.

Всё вокруг менялось, но поначалу изредка и на очень короткое время, так что я едва ли успевала осознавать то, что вижу. Казалось, окружающее на мгновение просто приобретает иные краски и тут же возвращается к исходному состоянию. Словно вспышка фотоаппарата: бац! - и снова всё по-старому.

Стараясь не обращать на это внимания, я улыбалась Мише и, пока мы ждали заказанные блюда, поддерживала приятный разговор ни о чём, силясь разгадать, что же на самом деле чувствует мой кавалер. Миша улыбался мне в ответ, остроумно шутил и, похоже, был в ударе, чего нельзя сказать о моей интуиции. Она молчала, совершенно не желая подавать какие-либо сигналы. Я провела языком по внутренней стороне зубов, нащупывая гладкое и прохладное тело лууса. Он плотно сидел на своём месте. Я легонько стукнула по нему кончиком языка и тут же почувствовала, как две его лапки сжались, впиваясь в десну, а третья ещё глубже вонзилась в нерв, так что я чуть не вскрикнула от боли, с трудом сдержавшись, чтобы не скривиться. В тот же миг снова возникла "вспышка", потом ещё одна и ещё.

Миша, словно что-то почувствовав, замолчал и внимательно посмотрел мне в глаза. Печально, но сегодня его чутьё намного превосходило моё. Официант принёс заказанные блюда и стал расставлять их на столе, а я изо всех сил пыталась не замечать "вспышки", но они, как назло, участились и теперь следовали одна за другой, пока в конце концов не слились в единую картину, настолько омерзительную, что меня замутило и в ногах появилась неприятная слабость.