Время собирать камни

— Конечно Иван, — она взяла меня за руку, — тебе нужно готовиться.

— Спасибо, — я потянулся и поцеловал её, — мне пора к себе, если что, ты знаешь, как меня можно найти.

— Да, через того хмурого человека, что всегда за тобой присматривает, — невесело улыбнулась она.

Поднявшись, я пошёл в столовую к советской команде, где при виде меня воцарилась полнейшая тишина, все были напуганы, и не знали, как реагировать на мои поступки вчера, главное правило было, держаться от меня как можно дальше. Я их в этом не винил, поскольку у них была своя жизнь, в которой проблемы от общения со мной точно были бы лишними.

За столиком моей команды, также царило уныние.

— Что такие кислые? — я взяв только сок, подсел к ним.

— Ничего толком не продали, а уже видимо нужно собирать вещи, ты бы видел лица тренеров и представителей делегации сегодня, — с грустным выражением на лице ответил за всех Дима.

— Посмотрим, мне лично интересно было бы почитать местные газеты, — я пожал плечами.

— Рано вроде, на стойке они появляются ближе к десяти, — заметил Дима.

После завтрака, я отправился к себе, чтобы дождаться газет. А когда они появились, забрал себе по одном экземпляру и вернулся в комнату, чтобы ознакомиться. Ожидаемо, на первых страницах были мы с Кэти, а также моё заявление о Суслове. Почти все журналисты удивлялись жестокости наказания за любовь к простой американке, тем более, что мы сочетались браком, что говорит о серьёзности наших чувств.

Губы сами растянулись в улыбке, моя задумка совместить эти два события сработала, и теперь советскому руководству трудно будет как-то резко на это реагировать. И уж тем более, снимать меня с Олимпиады. Также, журналистов заинтересовало и то, что Суслов позиционирует себя как следующий Генеральный секретарь ЦК КПСС, а, следовательно, и правитель страны. Они стали вспоминать факты о его биографии, пытаясь понять, как его приход после Брежнева повлияет на мир в целом. В общем как раз то, что я хотел. Чем больше в СМИ будут раскручивать его якобы претензии на власть, тем больше шансы, что «серого кардинала» остающегося в тени Политбюро столько лет выведут на свет и выкинут из партийной обоймы. Брежневу точно такие слухи не понравятся, в этом я был уверен.

Ещё одной интересной темой было обсуждение формы, в которой я вышел на финишный старт, журналисты обратились за информацией к представителям фирмы «Adidas», которые объяснили, что данная линейка создана была с моим участием, как пробная, поскольку они хотели проверить эффективность новых материалов. Иван кроме прочего, согласился её ещё испытывать, а поскольку лучшего спринтера фирме трудно было найти, то об этом и не говорилось нигде раньше, ведь это всё же тестовая серия, созданная под конкретные спринтерские задачи и в одном размере, только под Ивана Добряшова. На вопрос, поступит ли она в продажу, был дан ответ, что если она заинтересует других спортсменов, то конечно же поступит.

Отрывая меня от чтения, в дверь раздался стук.

— Открыто! — я повернул голову к входу.

Хмурый Вадим, с чёрными кругами под глазами, выглядел на твёрдую двоечку.

— Не спалось? — полюбопытствовал я.

— По твоей милости, — вздохнул он, — полночи провёл за переговорами с конторой.

— И?

— Тебе все версии сказать того, что с тобой запланировали сделать? Или только цензурные?

— Я против мата! — тут же заверил я его.

— Ну тогда ничего, — на его лице появилась слабая улыбка, — всё остальное крайне ненормативное.

— А по итогу какое решение?

— Усилить контроль за тобой, ограничить до нуля общение с прессой, — он пожал плечами, — ну и по окончании твоей части соревнований, не дожидаясь их конца, уводить домой.

— Э-э-э, так не пойдёт, — возмутился я, — езжай обратно в посольство, пере договаривайся, я теперь женатый человек!

— Так мне сказали брать и американку тоже, если она конечно захочет, — тут он весьма явно ухмыльнулся, — а если откажется, то только тебя.

— Как-то это не очень правильно, — я покачал головой, — прямо тянет выступить с ещё одним заявлением.

— Ваня, — он нахмурился и достал наручники, позвенев ими в воздухе, — мне сказали тебе напомнить о чём-то ими.

В голову мгновенно пришли воспоминания о Сочи и приезде Данила.

— Я понял, хорошо, не будет заявлений, — смирился я.

Он улыбнулся, убрал их и похлопал меня по плечу.

— Не кисни Иван, всё могло быть гораздо хуже.

— Да? — я иронично кивнул в сторону газет, — кто-то думает иначе.

— Давай ты не будешь усугублять уже случившееся? — предложил он, — иди лучше потренируйся, с женой встреться, или чем ещё нужным позанимайся.

— Пойду побегаю, — решил я, чтобы и правда выбросить из головы грустные мысли.