Время собираться

Значит, этот мир не его. Будь это его мир, он бы устроил его иначе. Этот мир плохо собрали. Очень плохо. Такой способ сборки не вызывал у него одобрения.

Молчащая птица, которая лежит на дороге. Она напомнила ему кое-что. Его мысли ушли далеко. Что же она ему напомнила? Его пронзило странное чувство. Это уже случалось с ним. Это самое. Он уже выходил в мир и находил в нем нечто ужасное. Что-то, не поддававшееся разумному осмыслению. Что-то, чего он не мог объяснить или понять.

Немного погодя он вспомнил. Кот. Умирающий старый кот, с оборванными ушами, одноглазый, тощий, облезлый. Кот и птица. Все остальные. Мухи, жужжащие вокруг. Ручейки муравьев. Все смертное, уходящее в тишине, незаметно уплывающее в небытие. Без свидетелей, без помощи.

Он никогда не мог понять вот это, эту вещь, которая встречалась ему в теплом огромном мире. В ней не было смысла. Никакого. Может, была какая-нибудь цель? Или причина?

Когда он понял, что кот мертв, он вернулся в дом, медленно шагая в глубокой задумчивости. Внутри он прошел в свою комнату, к своим вещам. К своему микроскопу. К своим маркам, картам, рисункам и книгам. У них была цель. Был смысл. Их существование имело свою причину. На них можно было смотреть, их можно было понять.

Карл сидел на склоне холма и думал о своем детстве. Не так уж давно это было. Не так далеко в прошлом. Он чувствовал, как его окружают воспоминания, как они теснятся вокруг него со всех сторон. Видения, запахи. Вкусы. Его прошлое еще не покинуло его. Оно было близко, только руку протяни. И ждало только знака, чтобы вернуться. Его комната. Его микроскоп. Рисунки, которые он делал.

Он сел и задумался о них.

Глава 15

– Карл! – резко позвала женщина.

И маленький мальчик Карл вбежал в комнату.

– Карл, я ухожу на работу. Мог бы хотя бы вынести мусорное ведро. У тебя для этого будет целый день.

– Я вынесу, – сказал Карл. Он ждал, надеясь, что она не попросит его больше ни о чем.

– И тебе не кажется, что пора бы уже заняться школьными заданиями? Когда ты все же вернешься в школу, то так отстанешь, что тебе будет никогда не догнать.

– Ладно, – сказал Карл.

Женщина надела пальто и шляпу. Взяла свой сандвич, завернутый в перетянутый резинкой бумажный пакет.

– До свидания.

– До свидания.

Он смотрел ей вслед, пока она шла от двери по бетонной дорожке к выходу на тротуар. Там она скрылась из виду. Карл побежал в кухню. Открыл маленькую дверцу под раковиной, нагнулся, чтобы достать мусорный пакет. Протащил капающий пакет через весь дом, вынес через заднюю дверь на крыльцо, осторожно открыв дверь ногой.

День был теплый и яркий. Он поморгал на солнце, огляделся, несколько раз глубоко вздохнул. Его охватила радость. В его полном распоряжении был целый день. А он так много собирался начать.

Карл спустился с мусорным пакетом по ступеням заднего крыльца и понес его по дорожке мимо больших лилий, по влажным зеленым листьям которых ползали пауки. Он бросил пакет в мусорный бак. После этого бегом вернулся в дом и захлопнул за собой дверь.

Он остановился посреди комнаты. Его взгляд охватывал ее целиком, вместе с вещами, которые его окружали. С чего же ему начать? Есть электрический мотор, который он делает из скрепок для бумаги и проволоки. Но он может и подождать. На столе среди разбросанной бумаги, книг и карандашей лежал его альбом для марок, марки мокли рядом, в чашке. Он прошел мимо них. Они тоже подождут.

Карл подошел к столу. Сдвинул в сторону журналы и книги и достал картинку. Это была фотография из журнала, с нее с ненатуральным радушием улыбалась ему девушка – груди, ноги, красные ногти. Карл замер перед ней как завороженный. Вот. С этого он и начнет.

Он потянулся к верхнему ящику стола и вынул из него лист бумаги и толстый черный карандаш. Осторожно присел на краешек кровати, держа картинку, бумагу и карандаш в руках. Так, сидя на кровати, освещенный солнечными лучами, пробивавшимися через занавески из рогожки, он начал копировать картинку, весь подавшись вперед, сосредоточенно-заинтересованный, держа лист в нескольких дюймах от глаз. Карандаш оставлял на бумаге жирные, расплывчатые следы, которые он то и дело принимался яростно стирать, так что весь рисунок очень скоро приобрел многозначительный, туманный вид, точно проглядывал через сердитое грозовое облако.

Наконец Карл застонал в отчаянии и смял бумагу. Швырнул ею в дальнюю стену. Бумажный ком добавился к мусору на полу. Карл положил картинку с девушкой на стол, а карандаш в ящик.

Несколько минут он задумчиво сидел на кровати. В ногах лежала книга. Он поднял ее. «Природа атома». Он открыл и стал читать, быстро переворачивая страницы, впиваясь глазами в строчки. Но вскоре он обнаружил, что слишком взволнован, чтобы продолжать. Он закрыл книгу и положил ее назад.