Время соборов

Мозаика представляла собой весьма дорогостоящее искусство. Именно поэтому она не прижилась на латинском Западе, остававшемся бедным и диким. Живопись, украшавшая не книги, а стены и алтари, стала суррогатом этого величественного искусства. В Италии живопись носила повествовательный характер, следовательно, она вышла из византийской школы. Она изображала эпизоды из жизни Христа. Искусство схоластов, искусство соборов придавало Христу умное и рассудительное лицо. Народ, наделенный грубоватым умом, не в силах был медитировать вместе со своими хозяевами, а его древние литургические ритуалы не могли больше унять растущее беспокойство. Вот почему народ создал себе другое искусство, менее далекое, более родное, — искусство, которое Пьер Вальдо нашел в переводе Евангелия, искусство, которое показывало клятву инакомыслящих проповедников, искусство, приоткрывшееся крестоносцам на Востоке. В Византии подобное желание охватило толпы христиан гораздо раньше. К тому же восточная Церковь никогда не была наглухо отгорожена от мирян. Женатые священники поддерживали самый тесный контакт со своей паствой. Восточная Церковь признавала, что святой дух нисходит на всех верующих, и поэтому она принимала духовные формы, спонтанно рождавшиеся в народной среде. Поэтому она сумела задолго до латинского христианства приобщить своих последователей к простым евангельским притчам, рассказанным в картинках. Наверное, она помещала в абсидах своих соборов подавляющую окружающих фигуру Вседержителя. На фресках монастыря Милешевы в Сербии, расписанных около 1230 года, Приснодева Благовещения, чистая, прямая, одинокая, подобно Мадонне из Торчелло, еще вполне обладает совершенной формой, в которую Бог проникает, чтобы воплотиться. Однако в другой части декоративного ансамбля живописцы изобразили страдающую Деву Марию, плачущую на израненных руках Своего Сына. Как и пятьдесят лет тому назад в Нереци на первой Пьете.

ФРАНЦИСКАНСКИЕ МОТИВЫ

Запад узнал об этих картинах, приближавших сущность Божию к человеческому существованию, не только благодаря захвату Константинополя и его сокровищам, разграбленным завоевателями. Вдоль Дуная пролегали многочисленные торговые пути, и вели они в Южную Германию. Германские торговцы устремились на Восток, а германский король, в отличие от всех других правителей Европы, сохранял тесные связи с византийским двором. На швабских Псалтирях и миссалах[198], на рельефах Наумбурга патетические сцены Страстей отражают тревожное возбуждение восточных «Шествий на Голгофу». Однако самое сильное влияние византийская иконография оказала на Италию, потрясенную проповедями святого Франциска. В Пизе и некоторых других тосканских городах художники расписывали огромные деревянные кресты, которые затем устанавливали в церквах над образчиками торжествующего искусства. Место было выбрано не случайно. Кресты должны были символизировать победу Христа, а значит, и Церкви, образ которой, похожий на образ Девы Марии, был запечатлен в медальоне на правом краю перекладины. Однако вера бедняков наделила этот символ совсем другим значением. Они созерцали тело человека. Они искали на нем следы страданий, освободивших их от всех грехов. Однажды святой Франциск увидел, как распятый Христос повернул к нему свое лицо. А затем услышал, что Христос настоятельно призывает его самыми доступными словами объяснить народу, чем стало его самопожертвование и какова его искупительная цена. Когда широко распространились слухи, что на теле Франциска выступили стигматы Христовых Страстей, тосканское распятие превратилось в символ телесного страдания.

Около 1200 года художники изображали по обе стороны от тела Спасителя сцены Снятия с креста, Положения во гроб, Прихода жен-мироносиц к могиле и Воскресения. Джунта Пизано, работавший между 1236 и 1254 годами, и Коппо ди Марковальдо, известный между 1260 и 1276 годами, все свои творческие усилия сосредоточили на выписывании тела Христа. Они были предшественниками Чимабуэ, который превратил Распятие в трагедию смерти Бога. Тем не менее живопись продолжала оставаться второстепенным искусством. А в Италии к тому же и чужеродным. По сути, Италия была романской страной. Она прославила себя в камне — скульптурах или зданиях. Попытки готического искусства проникнуть в эту страну пресекались скульптурной пластикой Рима.

* ВОЗРОЖДЕНИЕ РИМА