Время соборов

Рождение чудес окутано тайной. Главное — различить, чья воля, скрывающаяся за видимыми проявлениями, породила их. Не результат ли они действия сатанинских сил, которые, как всем известно, кишат под землей и в непроходимых чащах, готовые в любой момент наброситься на жертву, тех сил, которые в декоре произведений романского искусства изображаются в виде чудовищ, женщин-рептилий? Христианизация облекла подспудные верования XI века в определенные образы и формы, но не «смогла окончательно восторжествовать над представлениями, в которых инстинктивная народная вера всегда искала объяснения тому, что невозможно познать. Мифы, построенные на противопоставлении тьмы и света, смерти и жизни, тела и души, изображали вселенную как поле боя, поединок добра и зла, Бога и восставших воинств, отрицавших и потрясавших установленный Им порядок. Они помогали распознавать в бедствиях, в нарушении обычного ритма жизни поражение сил добра и победу Сатаны, врага рода человеческого, находившегося в плену у ангелов, «доколе не окончится тысяча лет», который теперь вырвался на свободу и шел в наступление, сея повсюду смуту, как рыцари, мчавшиеся по полям и губившие будущий урожай.

Но почему не считать, что эти знамения, напротив, посланы самим Богом? Богом вспыльчивым, скорым на гнев, подобно земным королям, когда они узнают о предательстве или оскорблении, Богом, который, однако, по-прежнему любит своих сыновей и хочет предупредить их и предостеречь, не желает нападать внезапно и дает передышку, чтобы они успели достойно принять самый страшный из Его ударов. Человек подавлен могуществом Бога, но должен доверять Ему. Творец даровал человеку глаза, чтобы видеть, и уши, чтобы слышать. Как Христос с учениками, Он говорит с ним притчами, пользуется неясными метафорами, и каждый христианин должен сам проникнуть в их скрытый смысл. Нарушая космический порядок, Бог проявляет милость к человечеству, призывая его бодрствовать. Эти глухие раскаты подобны первому предупреждению. Огромное число бедствий, поразивших деревни 1000 года — наводнения, войны, чума или голод, — обрушилось на цивилизацию, совершенно безоружную перед неожиданным бунтом стихий и другими явлениями, угрожавшими жизни человечества, неспособную подавлять вспышки собственных страстей. Эти несчастья были необъяснимы, и люди считали их предвестниками Судного дня, предупреждениями, о которых говорилось в Евангелии от Матфея[65]. А следовательно, напоминанием о необходимости покаяния.

Всё, что позволяет узнать об образе мыслей в XI веке, заключено в текстах, написанных в монастырях. На этих свидетельствах, безусловно, лежит отпечаток особой этики: они составлены людьми, самим своим призванием склоняемыми к пессимизму, к тому, чтобы искать образец для подражания в полном отречении [от мира]. Монахи призывали мирян к лишениям, которым подвергали себя сами, а чудеса, свидетелями которых они становились, придавали вес их словам. Бог показывает свое недовольство. Умножаются предвестия скорого пришествия Христа, который покарает виновных. Чтобы войти вслед за Царем в пиршественный зал, человечество должно спешно облачиться в брачные одежды; горе тому, у кого их не будет[66]. Каждый должен отмыться от грехов и добровольным отречением от мирских удовольствий обезоружить занесенную руку Всемогущего. Очевидно, большие народные собрания, созывавшиеся в Южной Галлии для установления Божия мира, были покаянными собраниями, предлагавшими верующим способы коллективного очищения. В Аквитании свирепствовало массовое отравление вследствие употребления в пищу злаков, пораженных спорыньей, «огонь святого Антония»[67], — это свидетельствовало о гневе Господа; в Лимож

<...> отовсюду с большой торжественностью доставили мощи святых; из могилы извлекли тело святого Марциала, покровителя Галлии; мир охватила великая радость, болезнь, уносившая многие жизни, повсеместно отступила, а герцог и его приближенные заключили договор о мире и справедливости.