В последнее время над тем местом, где стоит моя кроватка, жужжит так, как будто кто-то сверлит, и именно тогда, когда я собираюсь поспать. Часто среди ночи используют гудки, а то еще что-то бормочут неприятным мужским голосом, но очень неразборчиво, — наверное, очередные угрозы в мой адрес, а что неразборчиво, так это чтобы я не могла слова вспомнить и, значит, ничего доказать. Тот, что без лица, заглядывал ко мне в окно, со стороны двора, а на голове у него была надета милицейская фуражка. У меня в связи с этим случаем возникает законный вопрос: кто ему такой произвол позволил и неужели никто за это не отвечает?
Мои догадки и предположения (для доказательств пока слишком мало фактов, а свидетелей они убирают или стараются все делать без них): кому-то, возможно, площадь мала? А для чего еще, скажите на милость, среди ночи кидать на пол тяжести или катать их (я ведь, простите, хромая, а не глухая!)? Если это гантели, то что это за спорт в четыре часа утра? Бывает, и ударяют чем-то тяжелым (похоже на звук падающего ничком тела). Не раз замечала, кто-то бродит надо мной в поздние часы без тапок. (Если будете проверять, то имейте в виду, что даже самые честные и порядочные с виду люди умеют очень искусно прикидываться! Поэтому, советую, сделайте все негласно. Да не мне вас этому и учить!)
Частенько бывает постукивание, как метроном. Доносится до меня и то, как они там толкуют, что лучше со мной сделать: отравить или повесить?
Пожалуйста, вмешайтесь, поскольку терпеть дальше невозможно. Не уезжать же мне отсюда из-за этих безобразников?
Заранее благодарю.
P. S. На всякий случай прилагаю тот документ, которого, как я догадываюсь, эти злодеи от меня добиваются, но они его при моей жизни не получат!!!
Настоящий составлен о том, что нижеподписавшаяся Следова Виктория решительным и самым категорическим образом отказывается от всех своих несомненных открытий и знаний в различных областях человеческих знаний и заявляет, что я, Следова Виктория, и в будущем не намерена просить и требовать никаких особых условий жизни в качестве безусловного аванса за мой неоценимый вклад в общее дело развития человечества.
Виктория подняла телефонную трубку и поднесла ее к уху. Раздался первый сигнал. «Раз, два, три», — посчитала женщина вслух гудки и вернула трубку на прежнее место. «Раз, два, три», — еще раз произнесла она три цифры и снова обратилась к аппарату. Теперь она выслушала пять сигналов и вновь повторила свой счет. В третий раз те же действия были произведены на счет «семь». После этого Следова еще раз подняла трубку, набрала «357» и, вслушиваясь в гудение и потрескивание мембраны, начала беззвучно произносить одними губами, впрочем очень тщательно и степенно, какие-то слова.
— Спасибо вам за одобрение моей работы, — поблагодарила Виктория Ивановна своего невидимого собеседника и положила трубку. — Теперь надо будет Бореньку попросить, чтобы он мое письмецо к участковому отнес. А что-то его все еще нет из школы? Что у них там сегодня, пионерское собрание, что ли? Ну ничего, я подожду, у меня дело неспешное, хотя и важное.
Глава 30
ГОСТИ «ОКОЕМА»
Как только Федор и Софья с Ваней появились в «Окоеме», к ним навстречу выбежали Настя Ремнева и Костя Кумиров — дети уже освоились в здании и, конечно, предпочитали находиться возле компьютера, где содержались всякие интересные для них игры. Девочка еще не знала о том, что она потеряла свою бабушку, а мальчик не знал о том, что лишился отца. Взрослые договорились оградить ребятишек от этих трагичных вестей, наказали Боре ничего не говорить Олегу, а если тот все-таки каким-то образом узнает, попросить его оставить эту информацию при себе. Ревень тоже был здесь и также выбежал в прихожую. Голоса остальных детей доносились из разных помещений, и это очень порадовало Федора — их дом ожил!
Ваня обнял сестру, которая так сильно к нему прижалась, словно хотела, подобно фигуркам из пластилина, которые с ней сегодня лепила Зинаида, слиться со своим братом, чтобы всегда быть под его защитой. Поласкавшись, Настя повела Ваню наверх, чтобы похвастать тем, какие куклы ей здесь подарили и как она украсила свою комнату.
Зинаида все еще продолжала наводить здесь чистоту и порядок. Днем ей немного помогла Вероника, а к вечеру девочка побежала на репетицию какого-то мюзикла, в котором принимала участие. Мать одобряла увлечение дочери, потому что и сама когда-то мечтала о сцене.