Время стрелять

— Я тогда еще только начинал работать участковым. Звонит как-то мне одна бабуля и начинает плакаться: «Я одинокий, больной человек, у меня в квартире люди, они хотят меня убить!» Я сразу беру людей, машину, и мы мчимся к бабуле. Подымаемся на этаж, звоним. «Кто там?» — «Как кто?! Милиция! Вы милицию, вообще-то, вызывали?» — «Вызывать-то вызывала, а вы-то хоть сами из милиции или только прикидываетесь?» — «Да из милиции мы, гражданочка, из милиции!» — «А как я это, скажите вы мне на милость, проверю?» — «А вы не поленитесь, посмотрите в глазок, мы тут все перед вами по росту на лестничной площадке и выстроились!» — «Да, — отвечает, — вроде как из милиции, заходите!» Отпирает дверь, заходим, ведем себя поначалу осторожно: кто его, на самом деле, знает, что в этой квартире творится? «Ну что тут у вас, бабуля, рассказывайте». — «А вот вторгся ко мне один молодой человек, поселился, а потом еще и всю свою семью привел: жену, стало быть, и двух ребятишек, причем в высшей степени беспокойных и изобретательных, ну просто сладу с ними никакого нет, замучили меня, старуху безответную!» — «А сам-то он сейчас где?» — «Да где же ему и быть-то, как не в моей квартире, здесь он и есть, безбожник, вон там, в комнате, на диване валяется!» Заходим мы, значит, так аккуратственно в комнату (у нее и вся квартира-то в одну комнату!), оглядываемся и никого в упор не видим. Спрашиваем хозяйку: «Может, он, пока вы нас вызывали да мы к вам ехали, куда-то вышел?» — «Нет, из квартиры он уже три дня как не выходит, все здесь сидит, ждет, как стервятник, когда я усну, чтобы меня убить и моим жильем завладеть! Он ведь как: то газу напустит, то квартиру выстудит — всячески пытается меня со свету сжить!» — «Хорошо, давайте-ка мы сейчас в остальных помещениях посмотрим, может быть, он на кухне затаился? Или в туалете?» — «Может быть, и там скрывается, от него всего, чего угодно, можно ожидать — он такой бессовестный!» — «Так он вам что, родственник или как?» — «Мне он никто!» Обшарили мы, короче говоря, всю квартиру — так нигде никого не обнаружили! Возвращаемся в комнату. Я спрашиваю бабулю: «Скажите, бабушка, где он сейчас, ваш постоялец?» — «А вон, — отвечает, — на диване схоронился!» — «Точно там, видите его, да?» — «Вижу, вижу, сынок, у меня зрение на дальность, слава богу, стопроцентное!» — «Хорошо, — говорю, — сейчас мы с вами с ним разберемся! Идемте со мной, не бойтесь, я вас ему в обиду не дам!» Подходим мы, значит, к дивану, даю я бабуле свой демократизатор и говорю: «Бейте его, пока силы хватит, проучите его хорошенько, мерзавца!» И тут, верите, как начала наша бабуля со всего маху свой диван охаживать, мы просто обалдели! Вот это, думаем, силища в старушке! Пыль прямо столбом стоит, мы все даже зачихали. Минуток пять прошло, смотрю, вроде как притомилась наша бабуля. «Ну что, — говорю, — довольны вы теперь, от души наказали негодяя?» — «Наказала, — улыбается, — наказала, больше он со мной не посмеет нахальничать!»

Глава 35 ГОЛОЕ СОЛНЦЕ

Конечно, Филипп мог, даже и не просматривая видеокассету, выданную ему Корнеем Ремневым, почти наверняка сказать, что же такое замечательное на ней записано. Да про него там и было записано! А про кого же еще-то?! Ну что, так оно и вышло! Просто все как по писаному! И снято недурно, да и Филя недурен, а что-то ему от этого совсем даже и не радостно! Вот уж попал так попал! Как говорится, знал бы, где упадешь…

Мультипанов решил не дожидаться того момента, когда он окажется дома, посмотреть записи здесь и сейчас, в кабинете главного патологоанатома, где имелась видеоаппаратура. Он взял ключи от помещения, открыл дверь, включил питание, дрожащими руками вставил кассету, провалился в рыхлое тело дивана и с испуганной улыбкой начал ждать тех событий, которые могли начать развиваться на экране телевизора.

На первых же минутах просмотра ему стало и страшно и сладостно, его забила дрожь, а руки буквально сами устремились утолить неукротимую похоть. Эх, если бы такой записи не осталось у Корнея! А что, может быть, Ремнева убить? А это мысль! Подлость за подлость!

А как это толковее исполнить и обставить так, чтобы никто не догадался, чьих это рук дело? Убить и увезти? Так-так-так, что-то уже путевое вырисовывается! Во-первых, как убить? Задушить? Нет, отпадает, сил не хватит. Корней хоть и мелкий мужичок, но зато крепенький, цепкий и устойчивый. Чем-нибудь по голове огорошить? Молотком? Бейсбольной битой? Нет, Филя, это уже какое-то кино! Отравить? А чем? Что-то он в ядах-то не особый спец получается. Может быть, куда-нибудь электричество подвести, чтобы его, гнуса, испепелило? Лучше всего к унитазу! Точно, точно! А если не возьмет? Тогда что? Нет, тут надо все делать наверняка, с полной гарантией качества и полной конспирации.

А если морг подпалить? Ну, скажем, ночью, когда этот черт дрыхнет? Вот это, кажется, мысль на пятерку! Облить входную дверь бензином — и вперед! Очищение, понимаешь, огнем от всякой мрази.