Время своих войн-1

   В Европе тесное соседство породило близость мироощущений, единый психотип, в России огромный разброс в миропредставлениях. Немцы, которым не дают забыть их вины, которые даже спустя шесть десятилетий выплачивают огромные контрибуции государству, взявшему на себя роль арбитра их вины, опять кропотливо восстановили свой дом, сделали его самым сильным в Европе - молча, без метаний. Не потому ли, что в каждом немце заложен некий идеал Порядка, небесный архетип их общества? В России все по-другому. Словно она еще не остывший вулкан - этнос бурлящий, и неизвестно, где произойдет следующий выброс лавы. Святые соседствуют с негодяями, бессребреники с барышниками, трудолюбцы с лентяями. Здесь постоянно пытаются менять, разрушать еще не сформировавшееся: устои, мораль... навязывать новые. Европеец знает, чего хочет, что можно, ему не надо ничего объяснять, знание коренится у него в генах, передается с молоком матери. Россия - белый лист, на котором чернила не успевают застыть, и новый текст пишется поверху, оставляя разводы. Трагедия России в непрестанных обрывах времен. Здесь уничтожаются объединяющие начала - будь то православие, собирательство земель или коммунистическая утопия. Россия - когда-то громадная страна, столпотворение племен, языков, обычаев - планета на планете. Что объединяло и все еще объединяет этот основательно обгрызенный с краев Вавилон? Что может превратить его население в народ, который ощутит себя единым? Сколько людей задается сейчас этим вопросом...

   В Европе тесное соседство породило близость мироощущений, единый психотип, в России огромный разброс в миропредставлениях. Немцы, которым не дают забыть их вины, которые даже спустя шесть десятилетий выплачивают огромные контрибуции государству, взявшему на себя роль арбитра их вины, опять кропотливо восстановили свой дом, сделали его самым сильным в Европе - молча, без метаний. Не потому ли, что в каждом немце заложен некий идеал Порядка, небесный архетип их общества? В России все по-другому. Словно она еще не остывший вулкан - этнос бурлящий, и неизвестно, где произойдет следующий выброс лавы. Святые соседствуют с негодяями, бессребреники с барышниками, трудолюбцы с лентяями. Здесь постоянно пытаются менять, разрушать еще не сформировавшееся: устои, мораль... навязывать новые. Европеец знает, чего хочет, что можно, ему не надо ничего объяснять, знание коренится у него в генах, передается с молоком матери. Россия - белый лист, на котором чернила не успевают застыть, и новый текст пишется поверху, оставляя разводы. Трагедия России в непрестанных обрывах времен. Здесь уничтожаются объединяющие начала - будь то православие, собирательство земель или коммунистическая утопия. Русскому человеку для деятельности нужен миф, его иррациональность требует иллюзии. Это его почва под ногами. Множество государств приложили руку к тому, чтобы уничтожить миф последний. Вряд ли им это удалось, если бы не государство, скрытое в государстве, целенаправленно превращающее ее обитателей в иванов не помнящих родства. Русские в большей степени, чем все другие, внушаемы: неистребимая вера в слова кидает их в крайности - от речей или вырастают крылья, или опускаются руки, вслед за чем переходит безразличие, в абсолютное равнодушие к своей судьбе.

   Русские - дети. Племя, называющее себя русским, открыто всем ветрам, стоит в поле незащищенное и беспомощное, легко поддающееся внушению. Ему оставлена и ущербность знания, будто они добились этой свободы сами - свободы ветра на пепелище. Русские - посторонние, гости в собственном доме. Власть не доверяет народу, народ - власти. И это явление превращается в некую вечность для России...

   (конец вводных)

   --------

   /конец первой части/

   ПРИЛОЖЕНИЕ:

   "Воинский Требник"

   101:

   Встречь пущенной стрелы камня не бросай - не попадешь, а подставишься. Стань никем в его глазах, пропусти стрелка мимо себя и... камнем в затылок.

   102:

   Унижая других себя возвеличивать - занятие дешевое и даже постыдное, но не к случаю, когда дразнишь врага в ожидании прощальной драки.

   103:

   С темных дел в герои не выйдешь, им свидетелей нет. Язык твой - не свидетель никому. На собственные глаза ставь свидетелей, на уши, а придет время, накопится - курковым пальцем "отсвидетельствуй". Язык опять же глух - ничего не видел, чего ему высовываться?

   104:

   Всякому, что бегущему, что пешему, что лежачему, а лишняя вещь - лишняя забота. Всегда лучше налегке бежать, даже мыслию.

   105:

   Жизнь любит кодировать "на приказ". Есть главный приказ - жизнь по достоинству - ему подчиняйся. Остальные вторичные.

   106:

   Знающий половину - спит в полглаза. Знающий больше уже не спит. Оглядывающийся в пути, пусть быстро не идет, но ничего и не теряет, и самое главное может сберечь - жизнь.

   107:

   Если без храбрости, то и без радости. Храбрость с радостью соседствуют. Особенно, если осознаешь, что был храбр.

   108:

   В ином деле и бегство - удаль. Не каждый на него решится, иные баранами стынут, цепенеют. Но это случай. Это еще не та бумажка, по которой сверяются.

   109: