Время terra incognita

Мотылёк сел на место, разбирая бумаги, отделяя подмоченные от сухих. Но разговор так быстро не закончился. Мотылёк был здесь залётной птицей, командированным специалистом, приезжим гением, который, по слухам, изобрёл искусственный интеллект. Неформальные лидеры красноярского ИУ старались его игнорировать, ожидая, что рано или поздно он уедет, а они останутся здесь — самыми большими лягушками в застойном болоте. Но игнорировать невольный демарш Мотылька было невозможно. Так можно и потерять лидерство, пусть даже и неформальное. Оно штука плохо формализуемая, но хорошо ощутимая.

Молодой, эпатажно одетый в штаны и рубашку из видео-ткани со скользящими по ней размытыми кляксами и абстрактными образами приглушённых, пастельных цветов, программист с вызовом посмотрел на Мотылька и сказал: —Всю историю воевали, а потом раз и войны прекратятся. Смешно!

Сказал не Мотыльку. И даже не в его сторону. Так сказал — в пространство между рабочими местами. К столику у стены, со стоящим на нём кофейным автоматом и разными печенюшками-бутербродами обратился, а вовсе даже и не к Мотыльку.

— Знаете, товарищ— улыбнулся Мотылёк свёртывая трубочкой намокшие листы. Он успел проглядеть, на них не было ничего важного: —Простите, запамятовал ваше имя-отчество. Простите меня, но вы сейчас рассуждаете словно старая бабка. Да-да, старая бабка. Какой логике вы предлагаете следовать: что было, то и будет? Ничего нового под луной? Прадеды плохо жили и нам завещали?

По лицам красноярцев заскользили улыбки. Выбросив подмоченные распечатки в уничтожитель мусора, Мотылёк развёл руками: —Это не я сказал, а вы сами.

— Вы соглашаетесь с позицией верховного совета будто бы в будущем войн вообще не будет? Вы так полагаете? — осведомился программист. На сей раз осведомился у Мотылька, а не у кофейного автомата и не у бутербродов и не у вскрытой упаковки печенья.

Мотылёк сказал: —Я полагаю, что в новом мире будут иные, новые проблемы и вопросы. А война это проблема старого мира. Это ошибка роста, поймавшая нас в процессе перехода от старого к новому. Ей место в прошлом, на страницах учебника истории, где она и должна оставаться.

— Так что же такого изменилось, что войн больше не будет? — спросил системный администратор и сам себе ответил: —Мир не меняется. Он статичен. Меняются только декорации. Позавчера религиозные войны и крестовые походы, вчера нацизм и фашизм, сегодня то же самое. Разве не так?

— Совсем не так— сказал Мотылёк.

— Может быть, вы разовьёте свою мысль? — усмехнулся администратор. Он с наслаждением потянулся, взял со стола чашку и направился к кофейному автомату.

За развернувшейся перепалкой наблюдал весь отдел — около трёх десятков человек. Только пара, в дальнем углу, отгородилась звуконепроницаемым пологом, чтобы ничего не отвлекало от работы. И младший аналитик увлечённо рисовал трёхмерную схему в голокубе над рабочим столом, и кивал головой в такт бьющей из наушников музыки. Остальные, с интересом, иронией, любопытством и, кажется даже, надеждой смотрели на Мотылька.

— Уж извините, но ваши слова полная чушь.

— Почему же? — осведомился вернувшийся за стол системный администратор. Осведомился несколько невнятно, так как жевал бутерброд.

— Космические полёты?

— Всего лишь аналог путешествий в неведомые страны

— Кибернетика?

— Астрология! — парировал администратор, оглядывая комнату в поисках поддержки.

— В сравнении с прошлыми веками, кардинально изменились не только качество человеческой жизни, но и её продолжительность.

— Положим продолжительность не так сильно и изменилось. Люди до сих пор удручающе смертны, а пара лишних десятилетий активной жизни не тянет на «кардинальное» изменение. Что же до качества жизни — ну выросло оно немного. Однако отведать красной икры из выращенных не в рыбоводческих питомниках, а в природе, рыб — лично я не могу. Конечно, рыбоводы, утверждают: отличий нет. Но я этого не знаю, другой не пробовал!

Или, скажем, массовая охота — медвежья там или лисья. Ещё одно недоступное, в нашем времени, развлечение.

— Думаете, в семнадцатом веке любой крестьянин мог захотеть и устроить для собственного развлечения массовую охоту на лис или медведей?

— Любой не любой, только раньше массовые загонные охоты были, а сейчас нет. Факт.

Видимо не первый раз он на эту тему разглагольствует. Вон как шпарит — подумал Мотылёк. Вслух сказал: —А интеллекты?

— Что интеллекты? — будто бы не поняв, переспросил администратор: —Есть чёрные люди, есть красные, жёлтые, белые, низкие и высокие. Теперь ещё добавились и интеллекты. Невелика разница.

Это было настолько нелогично, что Мотылёк окончательно растерялся.

Паузу в разговоре заполнил сидящий у окна сетевик, мужчина лет сорока, со, словно бы, сцементировавшейся складкой над бровями и несколько угрюмым выражением лица. Неразговорчивый, себе на уме, за время работы в Красноярске, Мотылёк не сумел толком с ним познакомиться.

Окинув спорщиков внимательным взглядом, сетевик высказал: —Дурак ты, Крамовский.

— Я попросил бы…