Время terra incognita

— Мужчина должен быть воином. Даже если войны нет, не будет и быть больше не может. Всё равно должен потому, что есть ещё пространство, целая бездна пространства и миллион миллионов нехоженых дорог и пройти по ним, пролететь сквозь него может только тот, у кого сердце воина.

— А я? — спросил другой мальчишка. Вернее девчонка с короткой мальчишеской стрижкой и в одинаковом с мальчишками псевдоармейском повседневном комбинезоне.

Самозваный воспитатель хотел что-то сказать, но Тарлан тихо зарычал и он счёл за лучшее отступить на шаг назад.

— У мальчишек и девчонок одинаково пылающие сердца и одинаково горящие глаза— улыбнулась Наташа: —Мужчина обязан стать воином. А ты можешь им стать. Если захочешь.

— Хочу— сказала девочка. Искоса посмотрела на своих товарищей и одноклассников. Упрямо мотнула головой, добавила: —И стану!

— Она станет— подтвердил кто-то из задних рядов: —Катька — мировой парень.

— Что вы тут устроили, товарищи? — возмутился самозваный воспитатель: —Дети ночью, за городом, играют в войну. Я этого так не оставлю. Напишу жалобу в школьный совет, так и знайте!

— Ваше право, товарищ— согласился Мотылёк: —Но и я напишу. Опишу всё, что увидел.

— И я— сказала Наташа: —Пусть в школе делают выводы.

Вполголоса ругаясь, самозваный воспитатель, не прощаясь, побрёл по направлению к городу. С его уходом дети начали вести себя свободнее. Посматривая на оставшихся взрослых, Мотылька и Наташу, они собрались вокруг Тарлана.

— Молодец— трепал пса тот самый сын мастера: —Вовремя вернулся с подмогой. А то бы этот там написал. Мне про него отец рассказывал.

— И мне— согласился другой мальчишка: —Человек, который знает всё лучше всех.

Дети засмеялись.

Краем глаза они отслеживали реакцию взрослых.

— Ребята, всё же и правда поздно. Вам не пора по домам? — спросила Наташа.

— Мы и собирались.

— Ещё полчаса назад.

— Пока этот не пришёл.

— Теперь попадёт за то, что к ужину опоздал— добавил тонкий мальчишка с измазанными в земле ботинками.

— Ты объясни родителям как было— посоветовал Мотылёк.

— Как объяснить?

— Честно. Не искажая и самого маленького факта.

— Ладно— с сомнением согласился мальчика: —Попробую ваш метод. А вы не забудете написать в школьный совет?

— Не забуду— успокоил Мотылёк: —Собирайте лампы и по домам. Провожать надо?

— Мы воины! — гордо заявила девчонка: —Ребята, может оставим одну лампу? Темно уже.

— Спасибо за свет, товарищ— улыбнулась Наташа: —Идите уже, воины. Надеюсь, вашими противниками будут пространство и опасности дальнего космоса, а не другие люди.

Вряд ли все мальчишки согласились бы с Наташей, но послушно разошлись. Тарлан задержался, посмотрел в глаза Мотыльку и — наверное показалось — кивнул. Потом потрусил следом за ушедшей ватагой, на всякий случай, присматривая за человеческими детёнышами.

— Ёлки мне в палки— сказал Мотылёк: —Честно слово, Тарлан сначала вывел ту кампанию на нас, чтобы мы снялись с места, а затем привёл сюда, чтобы мы урезонили «знающего как лучше» человека. Этот пёс будет умнее нас с тобой.

— Преувеличиваешь— возразила Наташа.

— Да нет же. По мне: Тарлану можно хоть завтра советское гражданство выдавать. О чём они там, в институте генетического конструирования, думают. И куда смотрит товарищ Акронов?

— А зачем Тарлану гражданство и формальное признание разумным существом. Прав ему и так хватает. Только обязанностей добавится. Думаю, он здесь полностью счастлив. Зачем ему что-то менять?

Покачав головой, Мотылёк взял оставленную детьми специально для них лампу.

Идти к городу минут двадцать. Даже меньше, если отсчитывать начало города от складов для необработанной руды. Шли молча. Наташа видела, как любимый мнётся. Смотрит на неё, когда ему кажется, что она не видит. Хочет спросить, но не решается.

Зевнув, Наташа остановилась: —Спрашивай уже.

— Что спрашивать?

Наташа ждала и Мотылёк решился. Зачем-то посмотрел себе под ноги, поднял глаза, отвёл, поднял снова и выдохнул: —А я, по твоему, воин?

Наташа захлопала глазами. Мотылёк продолжал: —Всю чернореченскую битву провалялся в медикаментозном сне. Последний раз тренировался в стрельбе ещё в институте, на «военке». И вообще…

Дальше терпеть она не смогла и засмеялась.

— Я сказал глупость?

— Глупость. Как ты можешь сомневаться? — начала объяснять очевидное, как ей казалось, Наташа: —Воин не обязательно ложится спать с штурмовой винтовкой и берёт штурмом города. Есть и такие, кто штурмуют ещё неоткрытые законы природы и, вместо лунных баз, осаждают неподдающуюся решению проблему. Подавляющая часть воинов созидатели и лишь малая часть совершенствуется в разрушении, чтобы все остальные смогли стать творцами и созидателями.

— Точно? — спросил Мотылёк.

Ох уж эти мужчины, улыбнулась Наташа. Вслух сказала: —Я люблю тебя. Не будь ты воином, я бы тебя не полюбила.

— Знаешь, что я решил? — спросил Мотылёк.

— Что?