Время учеников. Выпуск 1

— Ой, это у вас что, обезьянка?

Теперь дворовые сиамские коты стали достопримечательностью города. Они жили по всем подвалам, по всем помойкам вместе с рыжими, черно-белыми и полосатыми, но голубоглазых экзотических красавцев было несравнимо больше. Размножались они, что ли, быстрее? Или признаки их породы были — как это учили в школе — доминантными? Кошек вообще в городе стало видимо-невидимо. Мышей они слопали всех до единой, даже крыс практически полностью передушили, оставив доедать собакам, а еще в народе поговаривали, что скоро исчезнут воробьи, — сиамцы необычайно лихо за ними охотились.

Виктор достал из холодильника тоник в большой пластиковой бутылке, плеснул себе в стакан и поглядел на часы. Сиеста кончилась. Пора к Тэдди. Кстати, ужасно хочется есть. Несмотря на жару. Кажется, он сегодня так и не позавтракал.

«Закажу ледяную окрошку, — подумал Виктор, мечтательно закрывая глаза, — и маринованных миног, и грибы, и мясо по-гватемальски…»

За привычным столиком сидели еще вполне трезвый Квадрига и Антон Думбель в шикарных белых брюках и белой рубашке с короткими рукавами, с карманчиками и погончиками. Он был теперь похож на губернатора острова Борнео, и к его мускулистым загорелым рукам сильно не хватало тяжелого маузера, завершающего образ. А также хорошо бы смотрелись рядом с ним по обе стороны рослые негры с автоматами. Однако губернатор острова Борнео был настроен миролюбиво, потягивал из высокого бокала что-то газированно-прохладительное и задумчиво глядел на запотевшую рюмку то ли коньяка, то ли виски.

— Здравствуйте, Антон. — Виктор решил подколоть его. — А почему же вы не на месте событий?

— Каких событий? — невинно поинтересовался Антон.

— Ну как же, около Лагеря большое скопление боевой техники…

— А-а, — протянул Антон, — ну, это не по моей части.

— Как же так? Разве инспектор по делам национальностей не должен присутствовать там, где национальный конфликт перерастает в военный?

Антон посмотрел на Виктора пристально, опрокинул рюмку, шумно выдохнул (судя по запаху, это был все-таки коньяк) и спросил:

— Вы знаете, почему мы проиграли Последнюю войну?

— Наверно, потому, что она была не последней, — быстро сказал Виктор, словно это был единственно возможный и заранее заготовленный ответ по ходу викторины.

— Оригинальная мысль, — оценил Антон.

И тут неожиданно вклинился Квадрига:

— А почему, собственно, вы считаете, что мы там проиграли?

Антон даже растерялся на мгновение.

— Н-ну… потому что это общепринятое мнение.

— А я вот так не считаю, — сказал Квадрига. И добавил:

— Терпеть не могу общепринятое мнение.

Антон промолчал, Виктор на всякий случай тоже. Квадрига не унимался:

— На Последней войне я писал батальные сцены. С натуры. Мне почему-то знакомо ваше лицо, господин Думбель. Я не мог встречать вас на фронте? Нет?

— Нет, — отрезал Антон. — Меня там не было.

— Я пью за победителей Последней войны! — многозначительно изрек Квадрига и поднял свой стаканчик с охлажденным ромом.

— Так вы все-таки хотите услышать, Виктор, почему мы проиграли в той войне?

— Разумеется. Я вас слушаю.

— Потому что мы не знали, с кем воюем и для чего воюем, потому что у нас не было идеи, а у них, у наших врагов, — была. Они точно знали, что идут на бой за Аллаха, а у нас одни выполняли интернациональный долг, другие сводили личные счеты, третьи зарабатывали деньги, а в итоге все дружно признали, что это была интервенция, постыдная захватническая война и вообще ошибка.

— Простите, — прервал его Виктор, — но ведь это же все общее место. Не позорьтесь, Антон, вам не пристало пересказывать такие банальности.

— Вы не дослушали меня, — жестко сказал Антон. — Это всего лишь необходимая преамбула. Извините, если напомнил вам общеизвестные вещи. Официант! Двойной коньяк. Мне и господину Баневу. Вы не возражаете?

— Пока — нет, — сказал Виктор.

— Так вот, суть моей мысли заключается в том, что мы вели на самом деле не захватническую, а чисто оборонительную войну, мы, как всегда, раньше других почувствовали главную мировую угрозу и приняли удар на себя. Мы вступили в священную войну, не поняв ее смысла, и потому вынуждены были прекратить ее. Но теперь-то уже всем ясен зловещий смысл великого противостояния Север — Юг, заменившего собою ушедшее в историю противостояние Востока и Запада. Хотим мы этого или нет, шутили вы или говорили серьезно, но Последняя война была не последней, вы правы, нам снова придется воевать. И уж теперь-то мы победим, должны победить, иначе…

— Простите, — снова перебил его Виктор. — Но что-то на этот раз я не до конца вас понимаю. Кто он, этот враг с Юга, которому вы объявляете священную войну?

— О Господи! Правильно говорил Голем, что писатели — народ необразованный. Вы Салмана Рушди читали?

— «Сатанинские стихи»? Наслышан.