Время умирать

— Хитро, — согласился Чайна, позволив промелькнуть в этой фразе нотке сарказма. — Это очень здорово придумано — оставить ФРЕЛИМО лес, а с их стороны было большой глупостью сунуться туда.

Леса вокруг Сави были настоящей сокровищницей — железные деревья, которые за их плотную мелковолокнистую древесину еще называют деревьями слоновой кости, высотой в семьдесят футов. Великолепное родезийское красное дерево, бревна которого достигают пяти футов в диаметре, и, кроме того, самое редкое и ценное из африканских деревьев, тамботи, или африканский сандал, с его богатой узорами и ароматной древесиной.

Возможно, нигде больше на континенте не было такой концентрации такой ценной древесины. Это составляло последний национальный ресурс разоренной страны. Сначала были истреблены слоновьи стада затем из пулеметов с воздуха были расстреляны носороги и буйволы. Советские и северокорейские рыбаки вычерпали едва ли не всех креветок и всю рыбу в богатых теплых мозамбикских прибрежных водах. А другие иностранцы по лицензии и с одобрения ФРЕЛИМО изрядно понизили поголовье крокодилов в озере Кабора-Басса. Нетронутыми остались только леса.

Мозамбикское правительство отчаянно нуждалось в иностранной валюте, сильнее, чем все остальные молодые независимые африканские государства. Уже несколько десятилетий страна вела изнурительную партизанскую войну, досуха обескровившую ее экономику Эти леса являлись последней ценностью, которую можно было продать за твердую валюту.

— Они ввели туда рабочие батальоны, двадцать, а может быть, тридцать тысяч рабов, — сказал Типпу Тип.

— Так много? — с интересом спросил Чайна. — Где они столько набрали?

— Они согнали с земли последних крестьян, совершили налеты на лагеря беженцев, собрали всех бродяг и безработных в трущобах Мапуту. Они назвали это «Демократической программой всеобщей занятости» и теперь мужчины и женщины работают от восхода до заката за десять эскудо в день, а ежедневное пропитание обходится им в пятнадцать эскудо. — Типпу Тип откинул голову и засмеялся, правда, скорее с восхищением. — Иногда ФРЕЛИМО не такие уж и дураки, — признал он. — Получается, что рабочие трудовых батальонов сами платят правительству по пять эскудо в день за привилегию валить государственный лес, да, великолепно придумано!

— И ты позволяешь ФРЕЛИМО делать это? — спросил Чайна.

Но его не интересовало положение рабочих батальонов. Одно шестидесятифутовое бревно тамботи оценивалось примерно в пятьдесят тысяч американских долларов, а леса простирались на сотни тысяч акров.

— Конечно, я позволяю им это делать, — согласился Типпу Тип. — Они не смогут вывезти бревна, пока не восстановят железную или автомобильную дороги. А пока они складывают бревна в штабеля около старой железнодорожной станции. Мои лазутчики учитывают каждое добавленное в штабель бревно.

Из кармана своей жилетки из кожи антилопы куду Типпу Тип достал потрепанную записную книжку в пластиковой обложке и показал Чайне цифры, аккуратно записанные синей шариковой ручкой на последней странице.

Чайна сохранял равнодушное выражение лица, но, когда он прочитал общую цифру, его глаза под солнцезащитными очками в золотой оправе заблестели. Эта сумма в долларах могла бы финансировать военные расходы обеих армий на ближайшие пять лет, этой суммы вполне бы хватило, чтобы купить союз наций или устроить маленький военный переворот и стать пожизненным президентом страны.

— Наступает время, когда мне пора вернуться в леса и забрать там товар, который для меня подготовило ФРЕЛИМО.

— А как ты собираешься экспортировать древесину? Бревно тамботи весит сотню тонн, кто его у тебя купит?

Типпу Тип хлопнул в ладоши и крикнул одного из своих помощников, который сидел на корточках в тени дома на противоположной стороне улицы. Солдат вскочил и поспешил туда, где сидели два генерала. Он присел и на растрескавшемся бетонном полу веранды между стульями генералов разложил полевую карту, которую, чтобы она не скручивалась, придавил двумя кусками бетона. Типпу Тип и Чайна наклонились и принялись ее рассматривать.

— Вот леса, — Типпу Тип обвел пальцем большую площадь, расположенную между реками Рио-Сави и Лимпопо, как раз точно на юг от его позиций. — ФРЕЛИМО устроило склады древесины здесь, здесь и здесь.

— Дальше, — подбодрил его Чайна.

— Самый южный склад всего лишь в тридцати милях от северного берега Лимпопо, в тридцати милях от границы с Южной Африкой.

— Южная Африка порвала с нами отношения, они подписали соглашение с Чиссано и ФРЕЛИМО, — заметил Чайна.

— Договора и соглашения — всего лишь бумажки, — отмахнулся Типпу Тип. — Мы здесь говорим о древесине стоимостью в полмиллиарда американских долларов. Я уже получил подтверждение от наших надежных союзников на юге, что, если я сумею организовать доставку, они организуют переправку товара через границу и оплату через один из лиссабонских или цюрихских банков. — Он сделал паузу. — ФРЕЛИМО заготовило для меня товар, мне остается только забрать его и доставить по назначению.