Время ушельцев (СИ)

— Ну привет, привет! Все, все, обряд исполнен, не надо больше целоваться.

Настроение Тилиса улучшилось, но ненадолго. Поднявшись к себе, он с силой швырнул в стену тяжелыми сапогами и скверно выругался.

— Тише, малютку разбудишь! — прошептала Нельда, бесшумно выйдя из соседней комнаты. — Что случилось? Опять Бездна?

— Опять.

— Кто теперь?

— Кэрьятан.

Нельда медленно опустилась на скамью.

— Кэрьятан погиб… — прошептала она.

— Жив. Пока жив. Я его оттуда вывел. Но Бездна выпила из него почти все.

Нельда нежно погладила Тилиса по руке.

— Он хотел выяснить форму плетений Бездны, — после недолгого молчания сказал Тилис.

Нельда рассеянно кивнула. Казалось, это ее не слишком интересовало.

— Пойдем, — сказала она.

Тепло и свет после ледяной тьмы, чаша вина, поданная заботливой рукой жены, и крохотная дочка, мирно посапывающая в корзине, заменяющей колыбель… Тилис сам не заметил, как уснул.

А когда он проснулся, рядом с ним лежала записка:

«Ты взял в жены Мастера Форм. По крайней мере, так меня называют в Братстве Светлых Магов. Прости и береги малютку».

— Нет, Нельда, корабль я тебе не дам. Не могу, — говорил Кэрьятан за несколько часов до этого. — Я бы сам пошел, да ты же видишь, я болен. А мои мореходы без меня совсем образа фаэрийского лишились. На «Морской деве» даже паруса поленились убрать, только поставили ее носом к ветру и швартов закрепили. А ведь как только подует из бухты, так сразу же будет бакштаг.

«А ночью подует обязательно», — подумала про себя Нельда.

— Понимаешь, что может случиться? — продолжал между тем Кэрьятан. — Если швартов лопнет, то «Морская дева» к утру будет либо в открытом море, либо, скорее всего, на камнях. Знаешь, какой тут выход из бухты? Да что я тебе говорю, ты же здесь выросла.

— Не совсем здесь. На северном берегу. Да, я еще из Иффарина привезла травы. Это тебе для поднятия сил, — Нельда протянула Кэрьятану небольшой полотняный мешочек. — Раздели на двенадцать частей. Кладешь в чашу, заливаешь кипятком, настаиваешь и пьешь. Только не больше трех раз в день, а то может стать хуже. И ешь побольше.

— Жалко, что сейчас зима, я бы на солнышке погрелся, — вздохнул Кэрьятан.

— Будет еще и весна, и лето. Только выздоравливай!

— Постараюсь. Ветра и счастья! А ветер-то уже поднимается, чувствуешь?

— Чувствую. Ветра и счастья!

Фаэри, в отличие от людей, едины с миром, в котором они живут, и, если они не хотят, чтобы их видели — их не увидит никто. Воинов и разведчиков специально обучают передвигаться скрытно и бесшумно. А женщинам это искусство дано по праву рождения — они могут ходить по комнате так тихо, что и самый чуткий ребенок не проснется.

Нельда была женщиной, она была фаэри, ходить бесшумно она в свое время училась — и потому не стоит удивляться, что на палубу «Морской девы» она поднялась беспрепятственно.

Все было точно так, как говорил Кэрьятан, и в туго натянутые паруса уже дул восточный ветер.

А вот этого Кэрьятан, похоже, не предполагал и сам — трое мореходов, воровато оглядываясь при каждом движении, торопливо отвязывали швартов.

— Что же это вы, а? — поинтересовалась Нельда. — Занимаетесь таким делом, а дозорных не выставили. В Бездну собираетесь?

— А… — изумленно произнес один из троих и, как бы растерявшись, выпустил канат. «Морская дева» беззвучно отошла от причала.

— Лево руля! Живо, или мы врежемся в скалы! — скомандовала Нельда. — Грот к ветру! Поворот фордевинд!

Увлекаемый стакселем корабль плавно развернулся к ветру кормой, нацеливаясь форштевнем на выход из залива. Грозные скалы, окутанные белой пеной, проплыли по меньшей мере в полумиле от борта.

— Грот на правый! Руль прямо! Так держать!

— Есть так держать!

«Морская дева» уже качалась на длинных и ровных океанских волнах.

— Все, кроме рулевого, ко мне! Сколько вас? Пятеро? Понятно. Так куда вы собирались угнать корабль? В Бездну?

Четверо пристыженно молчали. Все и так было слишком ясно.

— Хотели сделать то, что не удалось Кэрьятану? Да? — продолжала Нельда. — Ну что ж, — внезапно улыбнулась она, — значит, мне не придется никого уговаривать. Ну! Все по местам! Выходим в Верхнее Море!

Низвержение в Бездну

— Паруса долой!

Блестяще-черный, цвета вулканического стекла, водоворот грохотал прямо перед форштевнем «Морской девы», и течение неумолимо несло ее туда, к самому краю воронки. Корабль качнулся, накренился на левый борт и, перевалив через гребень, бешено помчался по роковому замкнутому кругу, окутанный полосой сверкающей пены.

— Руль на правый!

А оттуда, снизу, где сталкивались волны, исходил мертвенный, зеленовато-серый свет. Он был везде. Он рождался перед кораблем, позади, вокруг и угасал в новом, еще более сером и неживом.

«Морская дева» мчалась все быстрее и быстрее, лишенная парусов, влекомая лишь одной силой притяжения, низвергаясь вниз, в Бездну. Самый легкие стрелы не могли бы лететь с такой скоростью. Да и о какой скорости можно говорить здесь, где искажены и время, и пространство?