Время ушельцев (СИ)

— А что, и пойду.

— Да ну! — искренне удивился дед. — А на хрена тебе это надо?

— Жалко, — примирительно произнес Митрандир. — Все-таки живые.

— Хэ! Нашел о чем жалеть! Ну, отвалится сотня-другая, так еще настругаем. Эй, хозяюшка! Повторить!

Толстомордая шинкарка в багрово-алой хламиде томно повела подкрашенными глазами и налила еще кружку. Опорожнив ее, дед отстегнул ширинку и отлил прямо на пол. Выскочивший откуда-то поломойка обернулся жуком-скарабеем и, торопливо суча задними лапками, скатал из грязи, мочи и опилок большой катыш. На его поверхности явственно выделялись очертания континентов.

— Ну вот. Все, — произнес Митрандир странно изменившимся голосом.

— Стой, ты куда? Пиво пить будешь?

— Проклято будь все существующее! — яростно выкрикнул Митрандир и, выхватив саблю из ножен, шагнул за дверь.

Галадриэль метнулась за ним.

— Ты что задумал? Стой!

— Послушай, не могу же я перерезать себе горло в этом вонючем кабаке!

— Ты что? Не пущу!

— Нет уж, хватит. Один раз я уже вообразил, что защищаю наши южные границы. А оказалось — зарабатываю мундирному ворью новые побрякушки. А мне — травма черепа и пожизненная инвалидность. Так нет, мало мне еще, кретину! Вообразил…! Живой Мир!..! — Митрандир произнес с десяток таких слов, что, наверное, пьяный солдат смутился бы. — Ты хоть понимаешь, что это такое? Это Источник! Суть жизни мира! Грязный кабак на шесть миллиардов пустых мест — вот что такое этот мир со всей его жизнью! А эти? Знаешь, кто это? Святая троица, вот кто! Бог-ханыга, богиня-простигосподи и бог-скарабей!

— Вот он! — пробормотал Хугин. — Постойте! Да ведь это же…

Бог-скарабей выполз на порог, вытолкнул катыш за дверь и начал стремительно расти. Развернулись черные жесткие крылья, злобно сверкнули узкие змеиные глазки, вытянулась длинная гибкая шея…

— Дракон! «Древний змий, который есть диавол и сатана!»[13]

— Угадал, каналья! — мрачно расхохотался дракон. — Страсть как люблю догадливых, я от них даже толстею.

— Хугин, назад! — крикнул Митрандир, все еще державший в руке обнаженную саблю. — В лес! Там он нас не догонит!

Сверкающий огнем клинок явно пугал дракона. Он метнулся в одну сторону, потом в другую, но Митрандир, приплясывая на полусогнутых ногах, неизменно загораживал ему путь. И всякий раз дракон отдергивал голову, оберегая глаза от кривого лезвия.

Вдруг он отскочил и разинул пасть. Сейчас оттуда вырвется пламя… Но Митрандир отпрыгнул за дерево и упал на землю.

Уухх!

Струя коптящего огня пронеслась над самой его головой. Сверху посыпались горящие сучья. Но Митрандира не задело. Сорвав с головы задымившуюся тряпку, он бросил ее в сторону и, все еще сжимая саблю в руке, побежал вслед за остальными.

Дракон, застрявший между двумя толстыми деревьями, оглушительно ревел. Добыча ускользнула безнадежно.

Игрушки Повелителя Форм

«…Алхимикам ведомы подобные лжесады, где деревья разрывают труп на много частей, дабы оставить скелет Повелителю Форм. Потому и видны на ветвях гроздья глаз, на стволах — подобные мху пряди волос, сучья же — как высохшие руки, хватающие неосторожного путника. Мудрые советуют держать в ладони крест янтарный или же украшенный не бриллиантами, но горным хрусталем».

Митрандир сжимал в кулаке хрустальную рукоять сабли. Корявые пальцы ветвей слепо шарили по воздуху, но, приближаясь к иггдрасильцам, испуганно отдергивались.

— Бетонные. Деревья — бетонные! — в ужасе пробормотала Луинирильда.

— И листья стеклянные, — хладнокровно добавил Коптев.

Деревья были мертвыми, как фонарные столбы, и лишь сучья — останки тех, кто попал сюда прежде — сохранили некоторое ублюдочное подобие жизни. Да еще порой мелькал среди стеклянных листьев когда-то живой глаз, или розовая шишка из человеческих ногтей.

— Смотрите! — крикнула Аннариэль. — Лес кончается!

Кусты на опушке разбежались от сабли Митрандира, как от огня. А дальше, сколько видел глаз, простиралась голая земля, лишенная даже травы, более безжизненная, чем пустыня в конце июля. И в сером каменном небе парил огромный оранжево-золотистый дракон.

— Хм, а ведь у Тилиса точно такой, — задумчиво произнес Хугин. — Помнишь, Аннариэль, я тебе рассказывал?

— А вдруг… — испуганно прошептала Аннариэль.

— Вряд ли. Тот был черный. А этот — золотистый.

— Эге-гей! Мы здесь! — закричал Митрандир.

Дракон медленно снижался по спирали. Пролетев метрах в пятидесяти от опушки, он пошел на новый круг. Всадник на его спине приветливо помахал рукой.

— Это же… — Митрандир буквально задохнулся от радости. — Эгей! Эге-ге-гей! Эленнар! Мы здесь!

А с неба уже спускался второй дракон — снежно-белый. И за спиной его маленького всадника развевались по ветру длинные рыжие волосы…